Филип Рот - Наша банда

его дело. Что касается меня, то уверяю вас, я не в коей мере не собираюсь вмешиваться в работу вьетнамской системы правосудия. Я считаю, что президент Тиу и должным образом избранные сайгонские официальные лица способны самостоятельно «провести» это дело через свое министерство юстиции.

ГРАЖДАНИН: Сэр, меня тревожит следующий вопрос. Ввиду того, что я разделяю вашу веру в святость человеческой жизни…

ТРИККИ: Превосходно! Готов поспорить, что вы также футбольный болельщик.

ГРАЖДАНИН: Конечно, сэр. Благодарю вас, сэр… И однако же, ввиду того, что я питаю к нерожденным младенцам такие же чувства, как вы, меня серьезно беспокоит возможность того, что лейтенант Кейли повинен также в совершении аборта. Мне очень неприятно говорить об этом, господин Президент, но я испытываю серьезнейшую озабоченность при мысли о том, что среди убитых лейтенантом Кейли двадцати двух мирных вьетнамских жителей могла оказаться беременная женщина.

ТРИККИ: Минутку, минутку. В судах нашей страны существует традиция, согласно которой человек считается невиновным до тех пор, пока вина его не будет доказана. В том рву в деревне Ми Лай были младенцы, мы знаем также, что в нем находились женщины самых разных возрастов, но я не видел ни одного документа, в котором утверждалось бы, что ров в Ми Лае вмещал также и беременную женщину.

ГРАЖДАНИН: Но что если, сэр — что если среди этих двадцати двух все-таки присутствовала беременная женщина? Предположим, что это обстоятельство всплыло бы на свет при рассмотрении вами юридической правомерности вынесенного лейтенанту приговора. С учетом вашей личной веры в святость человеческой жизни, включая и жизнь еще нерожденных младенцев, не сможет ли подобный факт настроить вас против удовлетворения апелляции, поданной лейтенантом Кейли? Я, например, готов признать, что на меня, убежденного противника абортов, он мог бы повлиять в весьма значительной степени.

ТРИККИ: Что ж, такое признание делает вам честь. Однако будучи человеком, получившим юридическое образование, я, как мне представляется, способен проявить при рассмотрении подобного вопроса несколько менее эмоциональный подход. Прежде всего, я задался бы вопросом о том, был ли лейтенант Кейли осведомлен о беременности обсуждаемой нами женщины до того, как он ее убил. Ясно, что если основные признаки ее состояния не бросались, так сказать, в глаза, то мы можем по всей справедливости заключить, что лейтенант не мог знать о ее беременности, и следовательно, он не является виновным, в каком бы то ни было смысле этого слова, в совершении аборта.

ГРАЖДАНИН: А что если она сказала ему о том, что беременна?

ТРИККИ: Хороший вопрос. Действительно, она могла попытаться сообщить ему об этом. Однако с учетом того, что лейтенант Кейли — американец, который говорит только по-английски, а крестьянка из Ми Лай была вьетнамкой, способной изъясняться только по-вьетнамски, какие-либо возможности вербального общения между ними отсутствовали. Что касается языка знаков, то я не уверен, что мы вправе повесить человека за его неспособность вникнуть в смысл жестикуляции истерически настроенной, а, возможно, и повредившейся в уме женщины.

ГРАЖДАНИН: Нет, это было бы несправедливо, не так ли?

ТРИККИ: Коротко говоря, если основные признаки состояния этой женщины не бросались, так сказать, в глаза, мы не можем утверждать, будто лейтенант Кейли прибегнул к неприемлемой форме регулирования рождаемости, и в то же время я был бы вправе считать, что содеянное им не вступает в противоречие с моей верой в святость человеческой жизни, включая и жизнь еще нерожденных младенцев.

ГРАЖДАНИН: Но что если эти основные признаки все же бросались, так сказать, в глаза?

ТРИККИ: Что ж, в это случае мы, будучи серьезными юристами, должны были бы задаться другим вопросом. А именно: считал ли лейтенант Кейли эту женщину беременной или он впал в заблуждение, приняв ее, под давлением обстоятельств, за толстушку? Нам с вами легко задним числом рассуждать о случившемся в Ми Лае, однако следует помнить о том, что там идет война, и что нельзя ожидать от офицера, занятого облавой на безоружных мирных жителей, неизменной способности отличить тучную вьетнамку от той, которая находится в средних или даже поздних сроках беременности. Далее, если бы тамошние беременные носили особого рода одежду, это, безусловно, в значительной мере помогло бы нашим парням. Но поскольку --">