Олег Порфирьевич Павловский - Мрассу — Желтая река

написано заниматься хозяйственными делами, и потому он отважно принял на себя боцманскую должность. Рядовым же матросом на флоте числился Валера Ломов, слесарь-сборщик. Природа наградила его богатырской силушкой, и даже с пудовыми корпусами моторов он управляется играючи.

О них знает теперь, пожалуй, весь завод. И партком знает, и завком, и директор. Многие им откровенно завидовали, с них пробовали брать пример, но подводил… комплекс. Комплекс психологической несовместимости. Существует, оказывается, такая штуковина, которую не пощупаешь, ни на зуб не попробуешь, ни глазом не окинешь.

Из-за этого комплекса ссорятся, не уживаются жильцы коммунальной квартиры. Я читал где-то, что плохо знающие друг друга альпинисты перед сложным восхождением отправляются сначала в горы, чтобы проверить коллектив на «схоженностъ». Характер, воля, умение каждого — все должно быть подчинено лишь единой цели. Стоит кому-то выказать только себя, даже с самыми лучшими намерениями, но вразрез с задачами коллектива — и вес старания могут пойти насмарку.

Космонавтов, говорят, с точки зрения этого самого комплекса проверяют и готовят годами. Иначе нельзя. На земле поссорятся или что-нибудь не поделят — есть кому их поправить. А на орбите?

То-то вот и оно!

Как они сошлись, за каким столом сговорились, и каким образом преодолели комплекс психологической несовместимости, это мне неизвестно. Кузьма лишь сказал как-то, что четверо — идеальная компания для любого, близкого или далекого путешествия. Купе вагона, столик в столовой или ресторане, такси, лодка, палатка — все на четверых. Даже круглый рыбацкий котелок для ухи и каши.

К своим «навигациям» они готовятся загодя, чуть ли не с первых заморозков. Проводят совещания, разрабатывают варианты маршрутом, выбирают из них самый достойный, изобретают и делают нового фасона блесны и искусственные мушки-обманки, откладывают в общую кассу сбережения, хотя жены и считают, что в тайге деньги не нужны, а прокормиться можно и за счет даров природы, нужно только уметь их добывать.

Сначала они плавали в обмундировании, более подходящем для актеров из пьесы Горького «На дне», чем для путешественников. Кто в сапогах, кто в кедах. На одном — прожженная фуфайка, на другом — дырявый и излохмаченный свитер. Короче, их одежонка никак не украшала моряков, решивших покрыть себя славой первопроходцев.

И вот когда сейчас они пришли в новой, с иголочки форме попрощаться перед отплытием, то два цеха, в которых работали Игнат и Валера, отдел снабжения и все заводоуправление выбились из взятого с утра ритма.

Директорская секретарша не была такой равнодушной, как моя Мария Николаевна. Также случайно глянув в окно, она оторопела, а затем, стряхнув оцепенение и поправив выбившийся локон, вбежала и кабинет директора и сказала, что на завод прибыла военная делегации, скорее всего — иностранная. Директор тут же послал главного инженера выяснить, в чем дело.

Когда главный инженер доложил о происшествии, директор попросил секретаршу соединить его с начальником охраны. Строгим голосом он приказал никого, даже при наличии пропусков, в неподобающих нарядах на территорию завода впредь не впускать. Этих же, как он выразился, «опереточников» тотчас же выдворить за проходную.

Ни я, ни флот ничего, разумеется, об этом тогда не знали. Игнат, что на него совсем непохоже, оживленно рассказывал что-то окружившим его друзьям из механического и не обращал никакого внимания па петушившегося возле начальника цеха. Валера жестикулировал так, словно объяснял приемы борьбы с медведем. Кстати, Валера — победитель всех заводских спортивных соревнований, дважды он брал первенство города по самбо и настольному теннису, чуть-чуть не дотянул до кандидата в мастера по штанге, уступив всего полтора килограмма в жиме Косте Королеву с коксохимического завода, но зато стал мастером по стрельбе из мелкокалиберной винтовки.

Виктор Оладышкин стоял в сторонке со своими снабженцами и внимательно выслушивал даваемые ему советы, изредка черкая карандашом в лежащем на планшетке блокноте. Кузьма же, подтянувшийся, гордый и неприступный, никак не похожий на расхлябанного Кузьму-художника, заложил руки за поясной ремень и скупо и односложно отвечал на задаваемые ему вопросы.

— Куда нынче поплывете?

— Пока секрет.

— Костюмчики-то где покупали? Небось Оладышкин доставал?

— На --">