Чарльз Хьюмана - Инь-Ян. Китайское искусство любви

на историческом фоне приводится общий обзор предмета исследования. Основной же частью является второй раздел, где помимо подробного анализа сексуальной деятельности и обычаев китайцев воспроизведено многое из того, что содержится в традиционных «подушечных книгах» об искусстве любви. Знакомясь с сексуальными позициями любви по-китайски или с раблезианским фрагментом романа эпохи Сун или Мин, вы получаете точное представление об этом пласте богатейшей китайской культуры, скрывавшемся от любопытствующих грубых варваров и «заморских чертей».

Менее двухсот лет прошло с тех пор, как император Цяньлун приветствовал лорда Маккартнея, посланника Его Милосерднейшего Величества Короля Английского Георга III, следующими словами.

Из указа 1793 года:

«Отмечено, что хоть страна ваша и лежит за океанами, вы смиренно желаете ознакомиться с цивилизованным миром, и что ваш посланник прибыл ко двору, чтобы воздать почести повелителю Поднебесного и поздравите ею с днем рождения. Такая покорность и почтительное послушание вызывают наше одобрение.

В качестве ответа ваш посланник передаст вам наше пожелание. Мы хотим, чтобы ваша страна и впредь являла верность Поднебесной империи и поклялась ей в вечной покорности».

Гордость императора Поднебесной за свою цивилизацию имела некоторые основания. С тем же гордым чувством собственного превосходства китайцы взирали на историю сексуальных отношений и обычаев.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МОСТ В БАМБУКОВУЮ РОЩУ

Глава первая. Инь, Ян и жизненная сущность

Ярчайшим свидетельством преемственности китайских сексуальных верований и обычаев может служить единодушие, с которым философы, мудрецы и ученые трактовали эти проблемы в своих сочинениях в течение почти пяти тысяч лет. Доказать этот тезис нам помогут трое из них: Ли Юй, писатель и драматург XVII века, Благороднейший Дун Сюань-цзы, светило медицины VII века и Желтый император, или Хуанди (2697–2598 гг. до н. э.), считающийся первопредком китайской цивилизации и автором «Нэй цзин су вэнь», древнейшего из дошедших до нас трактатов о сексе. Все они разделяли взгляды, которые были признаны также противоборствующими философиями конфуцианцев и даосов: убежденность в том, что половой акт возвышает людей над их обыденным существованием, а в момент гармонии (оргазма) мужчина и женщина даже обретают единство с самим Космосом. Чтобы испытывать это счастливое состояние как можно чаще, человеку следует как можно больше узнать об искусстве любви.

Может показаться, что в этих самоочевидных истинах нет ничего особенного, но китайцы сделали решительный шаг к тому, чтобы превратить их в часть своего образа жизни, подобно тому, как другие общества передавали из поколения в поколение религию или систему культов. О значимости подобного шага и широком согласии с ним можно судить по тому факту, что пособия по сексу и соответствующие сочинения считались заслуживающими упоминания в официальных династийных историях. В этот перечень входили лишь наиболее выдающиеся труды, в том числе такие, как «Тан Пань Гэн — инь дао» («Сексуальные советы царей Тана и Пань Гэна»), «Яо Шунь инь дао» («Книги для брачных покоев императоров Яо и Шуня»), «Сюань нюй цзин» («Советы Темной девы»), «Цянь цзинь фан» («Рецепты ценой в тысячу золотых»). Хотя в Китае было много культов и религий, сексуальные теории и обычаи признавались столь же существенными частями культурного наследия, как календарь, иероглифы и система имен.

На всем протяжении своей длительной истории китайцы испытывали воздействие двух соперничающих учений — конфуцианства и даосизма. Но природная гибкость, присущая китайскому народу и обществу, значительно облегчала примирение противоборствующих учений и их восприятие. Практическая философия Конфуция служила действенным средством управления страной, социальной организации и упрочения патриархального семейного строя. Даосизм же выражал глубинную языческую чувственность китайцев и протест против действенности, благожелательного цинизма по отношению к утверждению, будто человек — хозяин земли и способен приспособить природу к своим замыслам. Независимо от преобладания в тот или иной период конфуцианской морали либо даосской беззаботности, их подход к сексуальной жизни различался лишь по степени важности, которая ей придавалась. Является ли она наиболее существенной частью --">