Дэлия Эриковна Цветковская - Клиника. Неделя из жизни ветеринара

отыскать ей никого не удалось.

– Вы к нам? – растеряно обратилась она к мужчинам, праздно рассматривающим плакаты на стенах.

– К вам, к вам… – ответствовал пожилой, переводя цепкий взгляд с плаката, изображавшего кошку в разрезе, на доктора.

– А… кто у вас? – выказала непонимание Ксения.

– Дык пудель же, – снисходительно пояснил пожилой, ухмыляясь и глядя на девушку почти свысока – дескать, что с них, с молодых, и взять-то, когда простых вещей не понимают.

Но тут Ксения проявила чудеса сообразительности и догадалась, что вся эта компания – одна семья, представленная тремя поколениями. Однако, что все эти люди здесь делают пол-десятого утра с одной собачкой – взять в толк не могла.

Постепенно ситуация стала проясняться. Молодой, не отрывающийся от плаката с кошкой и позвякивающий ключами от машины, явно водила – это он их всех сюда привёз. Зять, наверное.

Молодая с детьми – его жена, и одновременно – дочь пожилой пары. Ну как же ей было упустить выход в свет и такое мероприятие, как выезд в ветеринарку! Засиделась, видимо, бедняга дома – так ей бы хоть куда свозили. Хоть в клинику.

Так. Пожилая женщина – хозяйка собаки, точно. Ей-то сюда по делу. А вот муж её, похоже, из тех домашних, что, как говорят, к каждой бочке затычка. Лучше бы без него. Но без него никак.

– Так что с собачкой случилось? – перешла к делу Ксения.

Обращалась она к хозяйке, но влез опять пожилой:

– Галь, скажи ты, – дал он свое разрешение на реплику жене.

Та в разрешении не нуждалась. Просто реагировала она не столь быстро, как её супруг. Кинув раздражённый взгляд в сторону выскочки, женщина изложила проблему.

Пуделиха немолодая, но вот, месяц назад разродилась. Сейчас уже щенят раздали, а молоко ещё есть, соски опухшие и, похоже, болят. Собака теперь и не ест почти. Грустная.

– Я ей говорю, по детям тоскует, – опять ввинтился мужик, перехватывая инициативу. – Вот кабы у тебя четверых детей отняли, да невесть куда услали, тоже, небось, грустная бы ходила, – убежденно втолковывал он жене. Но косился на врача, явно ожидая ее поддержки.

– Да помолчи ты! – не выдержала Галя. – Говорят тебе, болеет собака! Заладил одно!..

– Опухоль у ней… Рак, наверное, – авторитетно заявила молодая, включаясь в дискуссию.

И тут же, будто поняв сказанное матерью, захныкал и засучил ножками ребенок.

Пятилетняя же девочка, видимо испугавшись, что рискует остаться за бортом семейных дел, не успев сказать своего слова, вдруг дернула мать за руку и громко заныла:

– Ма-ам, ты мне Барби купишь? Ту, в розовом платье?..

И только зятя, казалось, настолько увлекло внутреннее строение кошки, что он не проронил ни слова, продолжая исследовать плакат.

Молодая зашипела на дочь:

– Вот какого увязалась! Мы сюда зачем пришли?

Та поняла, что выступила не в кассу, набычилась и на некоторое время оставила мать в покое.

Ксении, наконец, удалось вступить в диалог, который развивался как-то помимо её участия:

– Давайте всё ж собачку посмотрим.

Пуделиха догадалась, что дело дошло и до неё, и попыталась укрыться под кушеткой. Но разве под силу одной маленькой собачке сладить с мощным семейным коллективом! Она и оглянуться не успела, как была вытащена на свет божий в шесть рук. И предстала перед доктором, абсолютно обездвиженная в четыре руки старшим поколением – девочку отринули.

Ксения ощупала молочные железы. Нижние были горячие и явно затверделые. Налицо был самый вульгарный мастит.

Но не успела она раскрыть рта, как каждый из членов семьи, утвердившись каждый в своей правоте, вынес вердикт:

– Я же говорила – опухоль, – произнесла молодая.

– Да нет там ничего! – упрямился отец.

– Болеет собака… – рефреном звучала его жена.

– Ма-а, ну мы скоро в Детский ми-ир? – канючила девочка о своем, о девичьем.

А зять изучал кошку.

– Полагаю, у собаки мастит, – вставила Ксения и своё веское слово.

Вся семья удивлённо повернулась к ней.

Молодая недоверчиво хмыкнула:

– Да разве у собак, как у людей, бывает?..

– А как же. Они не так уж сильно от нас своими болячками отличаются, как вам кажется.

– Так вы полагаете или точно знаете? – не унимался пожилой. Ему явно не хотелось расставаться со своей версией о неизбывной собачьей тоске по её, собачьим, детям. А диагноз эту великую теорию принижал.

– Точно, – ответила Ксения. Она уже писала рецепт. А дописав, принялась показывать хозяйке «на пальцах» как лечить собаку. – Берёте --">