Эрик Азимов - Как полюбить вино. Мемуары и манифест

разницу между Sassicaia, Solaia и Ornellaia.

Но можно ли утверждать, что, став тем, кого общество считает коносьером, вы научитесь любить и понимать содержимое бокала? Что вообще означает слово «коносьерство»? И с чего мы решили, что путь к удовольствию от вина начинается с накопления технических знаний?

Соединенные Штаты занимают первое место в мире по потреблению вина, тем не менее в общении многих людей с вином отсутствует непринужденность. Выбор вина – это сплошные мучения. Человек почему-то убежден, что не в состоянии наслаждаться вином, поскольку не обладает глубокими познаниями в этой сфере, и тем самым лишает себя приятного опыта, который позволил бы ему набраться уверенности. Таким образом, многим вино доставляет не радость, а проблемы.

Однажды мне позвонил приятель, который не мог решить, какое вино подобрать к пицце. Что же поставило его в тупик? Оказывается, он прочел множество статей, где различные вина разделялись в зависимости от начинки для пиццы: пино нуар подходит к грибной пицце, примитиво – к пепперони, кьянти – к пицце, в которой имеются прошутто и рукола. Все в таком роде.

Но что же делать, если в пицце есть прошутто, но нет руколы? Или она украшена сверху поджаренным болгарским перцем? А если вы не любите примитиво или в доме не осталось ни одной бутылки? Если вы, как и я, живете на Манхэттене, то в 75 процентах случаев заказываете пиццу на дом. И знаете, что толстая грибная пицца из соседней пиццерии сильно отличается от пиццы с более тонкой грибной начинкой из пиццерии в трех кварталах от вашего дома. Число переменных факторов бесконечно, и мало какие из них учитываются в этих якобы полезных статьях. Честно говоря, нет ничего проще, чем подобрать вино к пицце вне зависимости от начинки. Пицца сочетается с таким огромным количеством разнообразных вин, что ошибиться практически невозможно. Тем не менее подобное ненужное углубление в детали сеет в сознании многих из нас семена сомнений и печальной зависимости от мнения экспертов.

Меня удручает, что столь приятное занятие, как выбор и приобретение вина, воспринимается как тяжкий труд. Как вы, вероятно, догадались, я обожаю винные магазины. И способен без устали изучать полки в торговом зале, читать этикетки на бутылках, вертеть их в руках в поисках нового производителя или импортера, который поставляет вина из региона, о существовании которого я не догадывался. Разумеется, все это лишь вступительная часть, как листание меню в ресторане. Предвкушение истинного наслаждения, суть которого в откупоривании бутылки и чудесной трапезе с хорошим вином в доброй компании друзей и близких.

Для меня вино неразрывно связано с эмоциональным и физическим удовольствием, радостью, развлечением, семьей и дружбой. И все это не требует теоретических знаний, академической подготовки или специальных курсов. Да, у вина тоже есть свой эстетический аспект, редкая и ненавязчивая красота, которая раскрывается постепенно. Глубокое погружение в мир вина достойно вознаграждения. Но оно вовсе не обязательно. Все зависит от ваших намерений. Простое удовлетворение от бокала-двух за ужином – это тоже приятно.

Много лет назад, в 1970–1980-е годы, в период своего отрочества, когда я стал замечать в себе пробуждающийся интерес к вину, его мир казался до чрезвычайности мал. Шикарные вина поставлялись из Бордо, а может, Бургундии, но точно из Франции. В Соединенных Штатах вино по большей части продавалось в ликерных лавочках – меткое описание алкогольных предпочтений нации. Было лишь несколько мест, одно из них – Sherry-Lehmann в Нью-Йорке, где мужчины в галстуках и передниках, официальном облачении сомелье, могли бы посоветовать вам винтажные вина Бордо или предложить шампанское для торжественного мероприятия.

У вина сформировался имидж чванливости, атмосфера элитарности, а его мир казался многим замкнутым и чуждым. В глазах общественности любители вина выглядели снобами, которые взирали на окружающих с надменной и насмешливой претенциозностью.

Всего тридцать лет спустя все разительно переменилось… почти. Вино более не является привилегией избранных – верхушки общества – или же отвратительной извращенной фантазией, грошовым кошмаром автовокзалов и третьеразрядных гостиниц. В Нью-Йорке повсеместно прекрасные винные магазины, география их расположения обширна – от шикарных элитных районов до модных хипстерских кварталов, где молодые и дерзкие --">