Виталий Витальевич Гавряев - Сокол

оглядываться, не угрожает ли тебе с детьми кто из врагов. Сколько их тогда из-за этого зазря поляжет? Ты об этом подумала? А?

На сей раз ничего не ответила овдовевшая женщина, а только неспешно повернулась и, отпуская детей: слегка подтолкнула их в нужном направлении - мол, скорее уходите. Её младшие сыновья, без возражений, взявшись за руки, стали послушно спускаться с вала. Они шли медленно - не по-детски тяжко переставляя свои ножки. Можно сказать - брели, низко опустив свои зарёванные мордашки. После чего, женщина тяжело вздохнула и молча, поочерёдно поклонилась в пояс всем воям находящимся не подоплёку. Также отрешённо - как заворожённая: княжна, взяв за руку старшего сына, и только по привитой с детства привычке выступая словно пава, направилась следом за послушно уходящими детьми.

Бывалый воин и его товарищи также поклонились ей в ответ. Но Трацкон не стал долго смотреть в след неспешно удаляющейся княжне: а как ни в чём небывало продолжил готовиться к своему главному бою с бунтовщиками и своими бывшими союзниками. В данный момент его больше всего беспокоили изменники Лютичи, и несправедливая гибель князя от их рук. Он морщил лоб, кусал губу и всё думал, думал: как противостоять этой тёмной силушке, стоящей возле города и насколько долго город продержится после увиденного бесчинства:

- Да, долго Даны не могли взять наш славный город Рерик приступом. Всё-таки неплохое место было выбрано нашими мудрыми пращурами. Справа нас надёжно прикрывает Варяжское море и отвесный - неприступный берег, слева мелководный залив, по которому невозможно подойти к берегу на боевых кораблях - хотя у врага кораблей то и нет. Вот они все стоят - прямо перед нашими стенами. Да и мы не слабы. Но сегодняшняя потеря нашего князя и подлое предательство союзников - существенно изменили расклад сил. Правильно ли я расставил бойцов на валу и по улицам града? Поможет ли исправить положение задуманная мной конная контратака? ...

И вот свершилось, - начался неравный, беспощадный бой. Неизмеримо долго шла эта священная для обороняющихся Ободритов схватка за своё 'родовое гнездо‟. Волна за волной враги накатывали к городским стенам, кто из них не пал на подступах, лезли на крутой вал - норовя преодолеть защитный частокол. Но через некоторое время враги отходили под градом стрел, оставляя на поле брани своих убитых и раненых воинов. А во время одного из этих отступлений из правых ворот вырвался конный отряд под воеводством лихого рубаки Дико. И ворвались его всадники во вражий стан - влетели буквально на 'плечах‟ отходящего противника. Рубили, топтали копытами коней; кружили смертельный хоровод, не встречая достойного сопротивления. Славно они там прошлись - даже удалось подпустить 'петуха‟: но враг опомнился и предатели Лютичи сумели противопоставить всадникам Ободритов своих конных воинов. Тяжко было наблюдать со стены, как на глазах таял отряд храбрецов. Ни один из этих молодцев так и не смог вернуться назад. Все полегли - все до единого...

Хорс, устав наблюдать за тем, как в яростной сече, одни люди убивают и калечат других, спешил поскорее уйти на закат - 'на рога Чернобога'. Ему было тяжко, горестно, больно смотреть на истерзанную землю - слишком много за сегодня произошло убийств и поэтому образовалось много прорывов из Нави: немало нечисти вылезло через эти дыры на Явь. Витают слуги Чернобога вокруг места брани и наводят морок на тех, кто обильно проливает на землю матушку человеческую кровь. И видимо поэтому, стали ещё уязвимей для чар Моры защитники города - с гибелью вожака, надломился в их душе стержень.

Вскоре настал момент, когда никто из защитников города больше не стрелял из луков своими короткими, в основном отравленными стрелами. Враг подобрался настолько близко, что можно было сражаться только на мечах и копьях: да и стрелы у многих воинов давно закончились. Немного погодя, в нескольких местах недруг преодолел защитный частокол и там, противники сошлись в ближнем, беспощадном бою. Бились лицом в лицо: глаза в глаза - сражались в черте самого города. Обильно окропились деревянные мостки человеческой кровушкой: скользил по ней всякий, кто ступал в эти алые лужи - скользил и падал. Но, не все из упавших людей могли подняться - многие падали от страшных боевых ран. Горожане, сопротивлялись как могли, кто чем мог, тем и разил коварного недруга. Кто-то из жителей, бился на мечах; кто-то топором; а некоторые из защитников: --">