Константин Владимирович Сычев - Роман Брянский

твоим арбам своего человека, Ромэнэ, – кивнул головой Ногай, нахмурив брови. – У меня уже нет Угэчи. Мой верный слуга остался в Сарае у нового молодого хана!

– Нового хана? – удивился князь Роман.

– Да, Ромэнэ, – кивнул головой великий полководец. – Я расправился с тем бестолковым Тула-Букой и всеми его братьями! Это им за непризнание меня старшим во всей Орде! Пусть теперь правит Сараем молодой Тохтэ…

– Вот уж дела, – пробормотал князь Роман, наклонив голову.

– Попей-ка, Ромэнэ, моего кумыса! – хлопнул в ладоши Ногай. – А там – иди к себе и готовься к свадьбе!

Вернувшись от Ногая в свой большой уютный шатер, Роман Михайлович посидел немного в плетеном кресле, а затем подозвал к себе слугу.

– Что-то мне сегодня не можется, Злотко, – сказал он молодцу. – Раздевай-ка меня, да я лягу на топчан. – И он медленно, кряхтя, взгромоздился на свою лежанку и, отвернувшись к стене, замер, тяжело дыша…

Злотко постоял, посмотрел на князя и вышел из шатра.

– Пойду-ка я к Добру Ефимычу, – сказал он, почесывая свою лысоватую голову, стоявшим у входа стражникам из княжеской дружины, – и поговорю с ним: меня гложет тревога.

– Что ты, Злотко? – спросил княжеского слугу сидевший на дубовой скамье у своего шатра воевода. – Я нужен князю?

– То и тревожно, что князь не позвал тебя, Добр Ефимыч! – сказал обеспокоенный княжеский слуга. – Не успел наш князь придти от татарского царя, как сразу же залег и так шумно задышал! Может, заболел? Не послать ли, батюшка, за Велемилом?

– Видно, устал наш славный князь, сынок, – улыбнулся воевода. – Такие теперь наши годы: осталось только сопеть! Тогда иди, сынок, в шатер нашего великого князя и храни его покой. Зачем тебе лекарь? Князь ведь ничего тебе не говорил о своем здоровье?

– Не говорил, батюшка, – пробормотал Злотко. – Ладно, тогда пойду: утро вечера мудренее!

Однако наутро, едва забрезжил рассвет, Злотко прибежал к шатру воеводы и, ворвавшись без дозволения внутрь, громко крикнул: – Вставай же, Добр Ефимыч! У нас огромное, непоправимое горе!

– Что такое? – подскочил со своего топчана брянский воевода. – Неужели…наш любимый князь?

– Да, воеводушка! – рыдал, не стесняясь, молодой слуга. – Больше нет нашего великого князя!

– Да как же, да если…, – пробормотал старый воин и сморщился в плаче. – Меркнет для меня белый свет!

– Закатилось наше красное солнышко! – завопили сбежавшиеся на крики княжеские дружинники. – Нам больше не нужна эта жизнь без нашего славного батюшки!

--">