Ольга Валериановна Эдельман - Сталин, Коба и Сосо. Молодой Сталин в исторических источниках

Это несколько сходно с ходившей в СССР графической антисоветской шуткой: чертились расходящиеся веером из одной точки две прямые линии, а между ними змеящаяся кривая. Прямые обозначали соответственно «левый уклон» и «правый уклон», кривая – «генеральную линию партии».

При таком сложном и противоречивом грузе традиции задача анализа источников особенно увлекательна, она и является целью данной работы. Читатель не найдет в этой книге новой, научной, достоверной биографии молодого Сталина, но только обзор основных видов источников для нее, размышления о степени их достоверности и информационных возможностях, об исторических и идеологических зигзагах, приведших к их появлению. А поскольку источники, как было сказано выше, сильно зависели от текущей конъюнктуры, то начать придется с истории того, как была представлена жизнь Сталина-революционера в печати.

I. История биографии большевика Джугашвили

О Сталине существует такое множество работ, что даже простое их перечисление является задачей непосильной. Однако за несколькими исключениями трудам многочисленных биографов Сталина свойственна общая особенность: о дореволюционном периоде десятилетиями писали, ссылаясь главным образом на весьма узкий круг фактов, свидетельств и источников, введенных в оборот достаточно давно и кочующих из книги в книгу. Причем вернее даже было бы говорить о наличии в историографии двух несходных и лишь отчасти пересекающихся наборов фактических сведений и цитат: одни фигурировали в официальной прижизненной сталинской биографии, писавшейся в СССР (а также зависимых от нее западных текстах, таких, как книга Анри Барбюса «Сталин»), другие – в работах, вышедших за рубежом.

При жизни Сталина любые биографические материалы о нем в СССР публиковались весьма сдержанно, даже скупо. Документальные публикации строго дозировались и исчислялись единицами, то же касалось книг и статей о его революционном прошлом. Жесткий контроль за всем, что публиковалось относительно сталинской биографии, имел свою предысторию и причины.

Первая известная попытка найти в прошлом Сталина компрометирующие сведения относится еще к 1918 году. Лидер меньшевиков Ю.О. Мартов в статье газеты «Вперед» № 51 заявил, что Сталин в свое время был исключен из партии за участие в той самой тифлисской экспроприации 1907 года. Сталин в ответ обратился в революционный трибунал с жалобой на публичную клевету со стороны Мартова. Московский революционный трибунал рассматривал это дело 16 апреля 1918 года и пришел к крайне невнятному решению. Вопрос о клевете на Сталина был сочтен трибуналу неподсудным, но трибунал признал в других местах текста статьи Мартова «наличность оскорбления для власти Рабоче-Крестьянского Правительства» и постановил выразить ему «за легкомысленное для общественного деятеля недобросовестное в отношении народа преступное пользование печатью, общественное порицание»^[5]. Надо отметить, что оформлено решение трибунала было крайне косноязычно и бестолково. Впрочем, по всей видимости, тогда все постановления революционного трибунала звучали столь же путано и нелепо просто по неумению формулировать мысли письменно и незнанию (и отрицанию) большевиками даже основ юридической нормы.

Сталин, имевший тогда ранг наркома, 17 апреля подал кассационную жалобу (его собственная дефиниция) в Наркомат юстиции. Решение о неподсудности его дела трибуналу он назвал незаконным и не соответствующим декрету о суде и просил представить его жалобу с заключением наркома юстиции во Всероссийский ЦИК^[6]. На следующий день из Наркомата юстиции было послано представление во ВЦИК за подписью наркома П. Стучки с предложением удовлетворить жалобу Сталина и передать дело на новое рассмотрение в Московский революционный трибунал в другом составе^[7]. Мартов требовал вызова с Кавказа свидетелей – Исидора Рамишвили, Ноя Жордания, Степана Шаумяна, – что в тогдашней обстановке вряд ли было реалистичным. Дело закончилось ничем^[8]. 2 июня того же 1918 года Н.Н. Суханов, выступая на заседании

ВЦИК с критикой деятельности революционных трибуналов, в качестве примера сослался как раз на этот случай: «Вы помните, сколько шума вызвал процесс Сталина и Мартова, и как настаивал Сталин, чтобы для него был особый суд, чтобы его судили в какой-то особенной инстанции. Честь его до сих пор не защищена; он к суду, созданному нами, не --">