Наталья Борисова - «Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов
Название: | «Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов | |
Автор: | Наталья Борисова | |
Жанр: | История: прочее, Культурология и этнография | |
Изадано в серии: | СССР: Территория любви (антология) #3 | |
Издательство: | Новое издательство | |
Год издания: | 2008 | |
ISBN: | 978-5-98379-106-0 | |
Отзывы: | 1 комментарий | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "«Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов"
Цитата из Михаила Кузмина, вынесенная в заголовок, на первый взгляд совершенно неприложима к советской интимной культуре. Она как раз требовала чего-то большего, чем любовь, редуцируя само чувство к величине бесконечно малой. Соцреализм в классическом варианте свел любовный сюжет к минималистской схеме. Любовному сюжету в романе или фильме отводилась по преимуществу роль аккомпанирующая, а его типология разнообразием не отличалась.
Томление страсти, иррациональность, эротика, все атрибуты «чувства нежного» практически отсутствовали в его советском варианте, так что зарубежные наблюдатели зачастую отказывались считать эту странную страсть любовью.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: гендерная культура, интимные отношения, советская культура
Читаем онлайн "«Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »
Как свидетельствует кино и литература этого времени, к концу 1950-х — началу 1960-х годов возникает необходимость проведения более четкой границы между сферами интимного переживания и публичного поведения. Постепенно утверждается представление об исключительности любовного чувства. Любовь описывается как противоречащая логике, не подчиняющаяся власти обстоятельств, любовь оказывается сильнее самого любящего[6]. Неуправляемость и неконтролируемость любви оборачивается ее неподконтрольностью. Если в качестве члена социалистического общества всякий человек подчиняется его законам, то, как человек любящий и не хозяин своему сердцу, он переходит в другую юрисдикцию: пространство интимного переживания становится зоной исключения, в которой не действуют нормы «социалистического общежития».
В культуре «оттепели» постепенно развивается скептическое отношение к нормативным представлениям 1940-х — ранних 1950-х годов, что выражается в появлении героев и героинь, не обладающих моральным авторитетом, как, например, главная героиня в фильме «Летят журавли». Этот фильм обращается к знаменитому стихотворению Константина Симонова «Жди меня», а также к одноименным пьесе и фильму!943 года, отождествляющим женскую верность в тылу с мужским подвигом на фронте. Пользуясь логикой аналогии, претексты фильма Калатозова указывали на то, что неверность жены явилась бы предательством не только по отношению к мужу, но и по отношению к Родине. Любовь и верность были в этом случае не столько формой интимной коммуникации, сколько формой служения Советскому государству. Создатели фильма «Летят журавли» пересказывают туже историю от противного, выводя в качестве главной героини неверную женщину, парадоксальным образом остающуюся верной своему чувству. Для ее любви переходимы границы жизни и смерти, но граница интимного и публичного становится непроницаемой: аналогию между ее изменой и изменой Родине провести невозможно. В отличие от фильма-предшественника «Жди меня» фильм Калатозова четко различает интимное от публичного, эмансипируя любовь от нормативных представлений социалистической идеологии[7].
Такая любовь, парадоксирующая устоявшиеся идеологические ценности, не нуждается в легитимации со стороны общества. Выбор объекта любви происходит по субъективным критериям, не имеющим политической или общественной значимости. Очень часто героями нарративов о любви становятся еще не сформировавшиеся молодые люди, таковы герои аксеновского «Звездного билета» (1961), его же «Коллег» (1960) или ранних рассказов Юрия Казакова («Голубое и зеленое», 1956). Это объясняется не только вниманием к становлению личности. Парадоксальная любовь[8], имеющая собственную логику и игнорирующая политическую и социальную необходимость, становится источником конфликтов. В 60-х годах такой конфликт между любовной парой и их окружением разыгрывается, как правило, в юношеской среде, смягчая «незрелостью» главных героев запретный с точки зрения советской идеологии конфликт поколений.
Одним из самых громких и скандальных примеров такой интерпретации любовного сюжета явился фильм «А если это любовь?» (1961) Юлия Райзмана[9]. Под давлением цензуры фильм подвергся серьезным переработкам, несмотря на то что он смягчал обстоятельства реального конфликта. Прототипы героев --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »
Основываясь на обширном архивном материале, дневниках, письмах и устных рассказах, Борисова выявляет различные формы интимности и самовыражения, которые существовали в советском обществе. Она показывает, что, несмотря на официальную идеологию, советская культура любви была намного более сложной и разнообразной, чем принято считать.
Книга разделена на три основные части. Первая часть рассматривает культуру ухаживания и свиданий, исследуя такие темы, как гендерные роли, молодежная мода и общественные нормы. Вторая часть посвящена зарождению нового типа отношений, основанных на взаимном уважении, равноправии и сексуальном удовольствии. Третья часть исследует влияние социальных и экономических изменений на советскую семью и семейную жизнь.
Борисова делает вывод, что советская культура любви не была статичной, а скорее развивалась со временем, отражая как официальные ценности, так и повседневный опыт советских людей. Ее анализ тонко нюансирован и основан на богатой базе эмпирических данных.
Одной из сильных сторон книги является ее внимание к гендерным аспектам советской культуры любви. Борисова рассматривает, как гендерные ожидания и стереотипы влияли на интимные отношения, а также как женщины и мужчины пытались их оспаривать или приспосабливаться к ним.
Еще одним ценным вкладом книги является ее демистификация советской эпохи. Борисова показывает, что, несмотря на репрессивные аспекты советского режима, это было также время значительных социальных и культурных изменений. Любовь и интимность были важной частью этого опыта, и советские люди стремились находить любовь и счастье в условиях ограничений и контроля.
В целом, книга Натальи Борисовой «««Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов»» является важным исследованием советской культуры, гендерных отношений и интимности. Это проницательное и информированное произведение, которое будет интересно любому, кто интересуется историей, гендерными исследованиями или социологией любви.
Книги схожие с ««Люблю — и ничего больше»: советская любовь 1960–1980-х годов» по жанру, серии, автору или названию:
Созерко Артаганович Мальсагов - Адский остров. Советская тюрьма на далеком севере Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1996 |
Коллектив авторов - Советская экономика накануне и в период Великой Отечественной войны Жанр: История: прочее Год издания: 1978 Серия: История социалистической экономики СССР |
Другие книги из серии «СССР: Территория любви (антология)»:
Константин Богданов - Право на сон и условные рефлексы: колыбельные песни в советской культуре 1930–1950-х годов Жанр: История: прочее Год издания: 2008 Серия: СССР: Территория любви (антология) |
Юрий Мурашов - Любовь и политика: о медиальной антропологии любви в советской культуре Жанр: История: прочее Год издания: 2008 Серия: СССР: Территория любви (антология) |
Юрий Мурашов - Женщина в эпоху ее кинематографической воспроизводимости: «Колыбельная» Дзиги Вертова и синдром... Жанр: История: прочее Год издания: 2008 Серия: СССР: Территория любви (антология) |
Станислав Анатольевич Савицкий - «Новая Голландия»: прогулка и историческое воображение Жанр: История: прочее Год издания: 2008 Серия: СССР: Территория любви (антология) |