Лев Владимирович Канторович - Белая тройка

седле, размахивая винтовкой, говорил что-то от волнения сбивчиво и непонятно. Он показывал прямо перед собой. Сначала Николай Семенович ничего не мог разглядеть в белой путанице метели. Потом он увидел большое белое пятно, быстро двигавшееся по льду.

Что это такое, разглядеть было невозможно.

- Марш-марш! - крикнул Николай Семенович и с места пустил коня в карьер.

Снег бил в лицо, ветер засвистел в ушах.

Взмахивая сильными ногами, вороной летел неистовым галопом.

Рядом с Николаем Семеновичем, стоя на стременах и крутя винтовку над головой, скакал Ахметдинов.

Маленькое ловкое тело его согнулось на шее лошади.

Он визжал лошади в ухо татарские слова.

Обгоняя командира, Ахметдинов обернулся.

Николаю Семеновичу раскосо улыбнулось лицо дикого кочевника.

Ахметдинов, откидывая голову назад, крикнул: "Не уйдут, командир! Догоним!" - и стал бешено нахлестывать свою лошадь.

"Кентавр", - вспомнилось Николаю Семеновичу.

Ахметдинов показался странно похожим на изящную черную фигурку.

Белое пятно было гораздо ближе, но все еще нельзя было понять, что это такое.

Вдруг Николаю Семеновичу показалось, что белое пятно остановилось. В следующую секунду что-то сверкнуло сквозь снежную завесу, и Николай Семенович услышал треск пулеметной очереди.

Ахметдинов коротко вскрикнул и повалился боком на снег. Его лошадь проскакала вперед, потом споткнулась и рухнула. Конь Николая Семеновича перескочил через нее. Никифоров догнал командира. Он кусал губы. Срывая винтовку, крикнул:

- Сволочи! Ахметдинова убили!

Белое пятно снова помчалось по снегу.

Никифоров поднял винтовку и выстрелил. Что-то зашевелилось в задней части белого пятна, и затрещал пулемет. Пули тоненько пропели.

- Не стрелять! - крикнул Николай Семенович и со всей силы хлестнул своего коня нагайкой.

Никифоров опустил винтовку.

Лавой летел разъезд.

Белое пятно медленно приближалось.

Оттуда все время стреляли из пулемета.

4

Метель вдруг утихла, и Николай Семенович увидел то, за чем гнались.

Тройка рослых рысаков была впряжена в легкие санки. И лошади и сани были покрыты белыми покрывалами.

Глаза лошадей смотрели в круглые прорези, как в попонах средневековых рыцарей.

В санях скорчились два человека, тоже закутанные в белые халаты. Один правил лошадьми. Второй возился с пулеметом, тупая мордочка которого высовывалась сзади. Пулемет молчал. Очевидно, кончилась лента.

Никифоров скакал рядом с командиром.

Николай Семенович оглянулся на него. С искаженным яростью лицом, Никифоров подымал ручную гранату.

- Не сметь! - крикнул Николай Семенович. - Во что бы то ни стало взять живыми. Танки брали голыми руками, а ты пулемета испугался!

Пулемет затарахтел. Николай Семенович почувствовал, что падает вместе с конем. В следующую секунду острой болью ожгло ногу. Он успел крикнуть: Никифоров, не останавливаться. Взять живыми! - и повалился на снег.

Мимо вихрем пролетел разъезд. Бойцы оглядывались на командира. Николай Семенович, лежа, махнул плеткой вперед. Никто не остановился. Разъезд умчался. Стало очень тихо.

Конь придавил Николаю Семеновичу ногу. Нога болела. В сапоге стало мокро. Кровь.

- Вот тебе и кентавр! - громко сказал Николай Семенович. Он попробовал выбраться, но, падая, конь проломил наст, и снег проваливался под руками, когда Николай Семенович уперся посильнее.

Некоторое время Николай Семенович лежал неподвижно. Ему было жарко. Он укусил снег, начал сосать твердый комок. От холода стало больно зубам. Николай Семенович выплюнул ледяной шарик и лег лицом на снег.

Вдруг конь захрипел и приподнялся.

Нога освободилась. Николай Семенович откатился в сторону и вскочил.

- Ты жив, дружище? - сказал он. Конь повернул к нему черную голову. Обе передние ноги его были перебиты пулями. Снег таял, залитый кровью.

Николай Семенович пошел к коню. На правую ногу было больно ступать. Кровь хлюпала в сапоге.

Издалека, приближаясь, донесся треск пулемета.

Николай Семенович увидел черную цепочку, скачущих всадников и белую тройку впереди.

Черные фигурки обогнули тройку кривым полукругом.

- Молодцы! - сказал Николай Семенович.

Тройка повернула.

Теперь белое пятно неслось прямо на него.

Черные всадники смыкались плотнее, окружая тройку.

Вдруг один из них упал, высоко вскинув руки. Его лошадь поскакала в сторону.

- Сволочи, - пробормотал Николай Семенович и сразу вспомнил: "Ахметдинова --">