Лев Остерман - О, Солон ! История Афинской демократии

города, у него были прекрасные и благородные сыновья, и ему довелось увидеть, как у всех них также родились и остались в живых дети. Это был по нашим понятиям зажиточный человек. К тому же ему была суждена славная кончина. Во время войны афинян с соседями он выступил в поход и при Элевсине обратил врагов в бегство, но и сам пал доблестной смертью. Афиняне же устроили ему погребение на государственный счет на месте гибели, оказав этим высокую честь“».(Геродот. История, I, 30) Когда же царь спросил, кого Солон считает самым счастливым после Телла, тот ответил: «После Телла самые счастливые — Клеобис и Битон. Родом из Аргоса, они имели достаточно средств к жизни и к тому же отличались большой телесной силой. Помимо того, что оба они были победителями на атлетических состязаниях, о них рассказывают еще вот что: у аргосцев есть празднество в честь Геры Аргосской. Их мать, жрицу богини, нужно было обязательно привезти на повозке в святилище богини. Однако быки их не успевали вернуться с поля. Медлить было нельзя, и юноши сами впряглись в ярмо и потащили повозку, в которой ехала их мать. Сорок пять стадий (около 9 км. — Л.О.) пробежали они и прибыли в святилище. После этого подвига, совершенного на глазах у всего собравшегося на праздник народа, им суждена была прекрасная кончина. И божество дало ясно этим понять, что смерть для людей лучше, чем жизнь. Аргосцы, обступив юношей, восхваляли их силу, а женщины — мать за то, что она обрела таких сыновей. Мать же, возрадовавшись подвигу сыновей и народной молве о них, стала перед кумиром богини и молилась даровать ее сыновьям Клеобису и Битону, оказавшим ей столь великий почет, высшее благо, доступное людям. После этой молитвы, жертвоприношения и пиршества юноши заснули в самом святилище и уже больше не вставали, но нашли там свою кончину. Аргосцы же велели поставить юношам статуи и посвятить в Дельфы за то, что они проявили высшую доблесть».(Там же, I, 31) В обоих рассказах достойная смерть и почетное погребение описаны как кульминация земной жизни счастливого человека. Древние греки верили в загробное существование души и воздаяние ей после смерти. «Подробнее об этом см. Приложение 1.» Плутарх продолжает рассказ Геродота: «А нас, — воскликнул Крез уже с гневом, — ты не ставишь совсем в число людей счастливых?» Тогда Солон, не желая ему льстить, но и не желая раздражать еще больше, сказал: «Царь Лидийский! Нам, эллинам, бог дал способность соблюдать во всем меру; а вследствие такого чувства меры и ум нам свойственен какой-то робкий, по-видимому, простонародный, а не царский, блестящий. Такой ум, видя, что в жизни всегда бывают всякие превратности судьбы, не позволяет нам гордиться счастьем данной минуты и изумляться благоденствию человека, если еще не прошло время, когда оно может перемениться. К каждому незаметно подходит будущее, полное всяких случайностей; кому бог пошлет счастье до конца жизни, того мы считаем счастливым».(Солон, XXVII) Далее следует драматическое повествование о том, как Крез, разбитый и плененный Киром, приговорен к сожжению. Всходя на костер, он вспоминает слова афинского мудреца и восклицает: «О, Солон!». Кир же, узнав в чем дело, тоже проникается сознанием бренности всего земного и прощает своего врага. «Так, — заключает Плутарх, — прославился Солон: одним словом своим одного царя спас, другого вразумил».(Там же, XXVIII) Разговор Солона с Крезом, по-видимому, является плодом народной фантазии, поскольку годы жизни Солона и правления Креза не совпадают. Однако спустя пять веков Плутарх настолько дорожит этим рассказом, что не только включает его в биографию Солона, но и пишет следующее: «Что касается свидания Солона с Крезом, то некоторые авторы на основе хронологических соображений считают доказанным, что это вымысел. Однако это предание, как известно, засвидетельствовано столькими лицами и, что еще важнее, так соответствует характеру Солона, так достойно его высокого образа мыслей и мудрости, что я не решаюсь отвергнуть его из-за каких-то „хронологических основ“, которые уже тысячи ученых исправляли, но встречающихся в них противоречий до сих пор не могут согласовать».(XXVII) Вот этого человека, поэта и мудреца, афиняне в 594 году до н. э. избрали одним из девяти соправителей — архонтов, поручив ему разработать меры для умиротворения отечества. Кстати, условимся впредь обозначение «до н. э.» опускать. Все, описанное ниже, происходило до нашей эры. Следует только не --">