Рут Мазо Каррас - Секс в Средневековье

Средневековье – и, разумеется, за это время взгляды менялись; однако приведенная выше история оставалась популярной на протяжении тысячи лет, а значит, в некоторых аспектах средневековое понимание роли секса в человеческих отношениях оставалось довольно стабильным.

Этой суровой картине противостоит другой образ – более приземленный. Похотливые монахи соблазняют женщин, пришедших на исповедь; знатные мужчины содержат любовниц; монахи и монахини тайно поддерживают связь; крестьяне ведут совершенно разнузданную жизнь… Такой взгляд предполагает, что церковь лицемерна, а ее суровые учения игнорировались средневековыми людьми, которые жили с огоньком, исчезнувшим позднее, в более пуританскую эпоху.

Средневековые тексты позволяют поддержать и эту версию – приземленную, сладострастную, игривую. Хорошим примером могут послужить истории Чосера и Боккаччо или французские фаблио (юмористические стихотворные рассказы). В одном из таких рассказов жена изменяет своему мужу с молодым любовником:

А те вдвоем, рука в руке,

Уже в опочивальню входят.

Постель там постланной находят;

И дама друга своего,

Не опасаясь никого,

Целует жарко, обнимает…

Школяр же сразу приступает

К тому, что нам велит любовь:

Пытает силы вновь и вновь

В игре, приятнейшей из всех,

А даме – слаще нет утех!

И долго нежились на ложе

Они, в объятьях тесных лежа^[1].

В подобных сюжетах и мужчины, и женщины получают в сексуальных отношениях удовольствие. Они делают то, что заложено в них природой: ими не движет желание продолжить род, и их не удерживает представление о сексуальности как о грехе. Это не провокационная экстремистская литература и не средневековый эквивалент порнографии. Исследователи спорят о том, кто был аудиторией таких фаблио и им подобной литературы – аристократия или горожане – но эти истории читали и мужчины, и женщины, включая, без сомнения, многих священнослужителей: читали открыто и с удовольствием.

Третье представление об отношении средневековых людей к сексу намного мрачнее: оно описывает сексуальное насилие против женщин, геев, трансгендеров, детей – иными словами, всех уязвимых социальных групп – которому XXI век уделяет особое внимание. Особенно ярко это представление отображено в неосредневековых культурных артефактах наподобие сериала «Игра престолов», где повсеместно распространено не только насилие, но и садизм. Действительно, в Средние века женщины, которые путешествовали без защиты мужчин, как Марджери Кемпе, могли опасаться изнасилования; христиане рисовали себе картины сексуализированных пыток – например, что язычники отрезали женщинам груди, чтобы заставить их отречься от христианства; девочек если выдавали замуж с наступлением менархе повсеместно, то по крайней мере такие случаи никого не удивляли; и нередко встречались случаи, когда священники растлевали мальчиков. Однако язычники в средневековых текстах пытают христиан потому, что они пытаются заставить их отречься, а не потому что они получают от этого удовольствие; мужчины же, которые совершают насилие в средневековых текстах, чаще всего делают это поскольку хотят секса, а не потому что хотят доминировать – в отличие от современных изображений средневековой жизни (хотя, как мы увидим ниже, эти две вещи иногда были не вполне отделимы друг от друга в мире, который практически приравнивал секс к пенетрации). Разница между этими мотивами примерно такая же, как между пилигримом Данте, который смотрит, как демоны пытают грешников, и крестоносцем Данте из соответствующей видеоигры, где протагонист причиняет грешникам – по крайней мере, женщинам – намного более сексуализированные страдания, нежели те, что описаны в поэме Данте.

Все эти представления о средневековой сексуальности в чем-то верны, но все они основаны на современных прочтениях исторических текстов. Но дело даже не только в том, что отношение к сексу со временем менялось (хотя оно менялось); дело еще в том, что в рамках одной культуры сосуществовало несколько разных точек зрения. Конечно же, в средневековой Европе не было одной-единственной культуры: во многом латинское христианство можно рассматривать как единую культуру с некоторыми региональными вариациями, но нельзя забывать также о мусульманских политиях на Пиренейском полуострове и Сицилии, а также о еврейских общинах, существовавших по всей Европе – как в --">