Владимир Николаевич Малов - Парламентская Фронда: Франция, 1643–1653

по 1659 г.»^[9], тенденциозно преувеличивавшая опасный радикализм Фронды, развившийся под влиянием дурного примера английского парламента: ее популярный лидер Бруссель объявлялся подражателем Кромвеля, а весь парижский народ якобы «хвалился тем, что в его власти возводить на трон и смещать короля»^[10].

Более взвешены оценки Жана де Лабарда, автора появившейся в 1671 г. «Истории Галлии с 1643 по 1652 г., в X книгах»^[11], который готов признать, что сами по себе многие инициативы Парижского парламента могли бы принести пользу, но в условиях тяжелой войны их выдвижение было неуместным, и в целом главной причиной оппозиционности парламентариев были их корыстные интересы и личные амбиции их лидеров.

Первая на французском языке «История министерства кардинала Мазарини» — главного борца с Фрондой и главного предмета ее ненависти — появилась в 1668 г. без указания имени автора и места печатания. Несмотря на обличие нелегального издания, это — проправительственное сочинение. Своим полулегальным характером оно, видимо, было обязано тому деликатному обстоятельству, что его автор взял на себя труд подробно излагать и еще более подробно опровергать обвинения фрондеров в адрес кардинала^[12].

Наконец, через 20 лет, в 1688 г., вышла из печати с посвящением королю новая «История кардинала Мазарини» за авторитетной подписью видного историка Антуана Обри (1616–1695)^[13], автора изданной за 30 лет до того «Истории кардинала Ришелье». По подробности изложения фактов эта книга стоит на уровне «Истории» Гвальдо Приорато.

«Горе побежденным!» — таким девизом определялось отношение к Фронде в абсолютистской Франции вплоть до революции. В ней видели лишь одну бесперспективную смуту, анархию, порожденную беспринципными честолюбцами. Это относится и к последней по времени 5-томной книге Ж.-Б. Майи «Дух Фронды», вышедшей в 1772–1773 гг.^[14], и определяющей этот «дух» как «вид фанатизма», «стремление к господству, которое не терпит даже самых малых ограничений»^[15], неспособность учитывать законные интересы оппонента и приходить к компромиссу. Вместе с тем, по мнению Майи, к политической программе Фронды нельзя относиться как к чему-то несерьезному: она могла бы «изменить характер правления, ввести власть королей в самые узкие рамки»^[16], — что автор, разумеется, осуждает, учитывая опыт постоянного противостояния парламента и королевского правительства в XVIII в. Время выхода книги неожиданно для самого автора сделало ее сверхактуальной: то были годы «реформы Мопу», когда Людовик XV под конец жизни решился на необычайно смелый шаг, разогнав все парламенты и отменив систему продажности высших судейских должностей (к несчастью для королевской власти, эта реформа была отменена сразу после смерти монарха в 1774 г.). Новым для книги Майи было резко критическое отношение к личности и политике Мазарини — человека «мелкого духом, все время прибегавшего к мелким интригам»^[17], что для историков XVII в. было совершенно немыслимо.

Революция не привела к «реабилитации» Фронды, поскольку распущенный Учредительным собранием Парижский парламент воспринимался как старорежимное учреждение, узурпировавшее права народного представительства. Понадобилась Реставрация, установившая в 1814 г. строй конституционной монархии, но не исключавшая и попыток ультрареакционеров вернуться к традиционному абсолютизму, чтобы отрицательное отношение к Фронде было решительно пересмотрено историками либерально-монархического направления. Инициатива этого пересмотра принадлежала графу Луи де Сент-Олеру, издавшему в 1827 г. 3-томную «Историю Фронды»^[18] (переизданную в 1841 г. с новым предисловием). «В учреждениях, дарованных нам в 1814 г., легко узнать те, которых наши отцы требовали в 1648 г.», — пишет автор в первом издании, предостерегая от возвращения к старым порядкам^[19]. «Никогда еще в нашей истории не был так ясно поставлен вопрос о соотношении между властью и свободой… никогда не было предложено реформ более рациональных и лучше приспособленных к состоянию цивилизации», — подтверждает он свою высокую оценку уже при новой, Июльской монархии^[20]. Исторический смысл Фронды состоял в том, что после того как Ришелье сокрушил «феодальную систему», и поднимавшееся третье сословие во главе с судейскими магистратами, и приходившее в упадок дворянство стремились найти для себя достойное место при новом --">