Наталья Васильевна Рыжкова - Миссия (СИ)

 Посланники вошли в Высокую Порту без торжественных церемоний. К великому визирю их допустили частным образом, да ведь и дело ко второму человеку в Османской империи было отнюдь не политическое.

 Подьячий Посольского Приказа Никита Алексеев оделся подобающе пышно и теперь жарился под летним константинопольским солнцем, с завистью поглядывая на своего товарища Ивана Лисицу. Тот - посланец украинского гетмана - выбрал более легкий наряд. А сам Лисица довольно жмурился и подставлял лицо ярким лучам, делая вид, что не замечает не самых почтительных поклонов челяди.

 Проходя мимо бесчисленных фонтанов и цветников по аллеям дворца Баб-ы Али, посланники старались не выглядеть пораженными, а впрочем, Никиту Алексеева роскошью удивить было трудно: где он только ни побывал за двадцать лет службы! И все же дворец Сулейман-паши превзошел все ожидания.

 - Ишь, ты, будто в рай попал! - прошептал Иван Лисица. - Как же падишах тогда живет?

 - Думаю, и падишах не худо живет - ответил Алексеев, высматривая, когда же их встретит человек, близкий к самому визирю.

 Таковой нашелся только за третьими воротами, когда посланники прошли мимо канцелярий, архива и приблизились к покоям визиря. Ранг встречающего легко было определить по чалме и дорогому наряду. Алексеев остановился перед ним и наклонил голову в знак почтения.

 - Эфенди кетхюда, соблаговолит ли Сулейман-паша принять нас?

 Чиновник не смог скрыть удивления, когда посланник русских царей заговорил с ним по-турецки, однако тут же преисполнился прежнего высокомерия: послы к великому визирю без свиты и даже без толмача!

 Потому в ответ он всего лишь наклонил голову определенно не ниже, чем подьячий:

 - Прошу за мной, - и повел их вглубь покоев.

 - Смотри-ка, даже руки из рукавов не вынул, в грош нас не ставит, - тихонько сказал Иван Лисица Алексееву.

 Тот кивнул и усмехнулся: сколько же повидал он таких вот 'кетхюда' - помощников при тех, кто действительно вершит судьбы!

 Перед мраморным павильоном провожатый вдруг перешел на мелкие шажки и склонил голову ниже. Когда же они спустились со ступенек в небольшой закрытый сад, как из-под земли выросла крупная фигура в кипе цветной одежды и согнулась в поклоне. Но чиновник прошипел сквозь зубы:

 - Прочь с дороги! Я веду гостей к визирю!

 - О, господин, но меня послала к вам госпожа Нурай, говорит, вы ее звали, - не обращая внимания на посторонних, визгливо прокричал подошедший.

 Кетхюда оглянулся на посланников: пусть и невеликого полета птицы, но все же визирь согласился их принять! Не стоит им видеть какие-то домашние неурядицы во дворце, и чиновник снизошел до объяснений.

 - Прошу прощения за этого недостойного, он евнух, так что позволяет себе... Он не подумал...

 Никита Алексеев понимающе кивнул, а Иван Лисица, не смущаясь, усмехнулся и принялся разглядывать отступившего в сторону евнуха.

 Кетхюда провел гостей в центр двора, где среди роз и чудных кустов был накрыт небольшой столик. Вокруг на ковре раскиданы подушки, а с краю скромно стояли два стула, судя по всему, итальянской работы. Несколько слуг, готовых выполнить любой приказ, стояли возле колоннады, окружавшей двор.

 - Прошу вас подождать, мой господин сейчас придет. Отдохните с дороги, освежитесь, - кетхюда кивнул на столик с блестящими кувшинами и высокими кубками из цветного стекла.

 Посланники переглянулись: приглашения к великому визирю ждали долго, сначала в Адрианополе, а затем в Константинополе, где бывали у знатных османов, так что кое-какие хитрости им были ведомы. Пока кетхюда не ушел, они важно, нарочито красуясь, сели не на ковер, а на стулья. Чиновник губы поджал, и хотя рук из рукавов не вынул, но поклонился уже значительно ниже и отходил, не поворотясь спиною.

 - Так-то, нас на мякине не проведешь! - засмеялся Лисица, -

--">