(L.Luft) - Шрамы (СИ)

Волков потратили как средства, так и время легче убрать и ввести цели в растерянность и поставить перед необходимостью искать нового или… «Облачаться самим», — подхватила Юля, обхватывая голень. Она задержалась немного, затем чуть посильнее в массажных прикосновениях прошлась по икре до колена, вернулась на зажатый участок и принялась уделять ему внимание.

Если исполнителя они уберут, то вынудят обоих выползать наружу.

И вместе с тем… Проблема слабостей Сергея оставалось открытой, ведь именно он являлся конечной целью.

Размышляя над своим планом, Юля вскоре не заметила, как Алтан начал цепко следить за её действиями, и как вскоре тихо пробормотала:

— Чтобы уничтожить врага, узнай его детство и психологические травмы, вынесенные из него.

Другая Разумовская не выходила из головы. Осознав, что проговорила она это вслух, Пчёлкина на вдохе посмотрела на Алтана и стушевалась под его взглядом.

— Так сказала Марго на прошлой встрече.

— Разумовская?

— Да.

Алтан на вдохе закинул руки и положил их под голову, когда как Юля призадумалась над слабостями Сергея и Олега. Очевидное и лежащее на поверхности — оба являлись слабостями друг друга. Но была ли слабостью третья, отколовшаяся от них уже как несколько лет?

Перед глазами предстало уставшее бледное, почти болезненное лицо Маргариты Разумовской, а особенно взгляд её прозрачных светлых глаз. Альбинос, белая ворона, всегда заметная в толпе, и сейчас та, чью модель поведения и не предсказать в случае появления Чумного Доктора.

«Что если она замешана в этом?» — предположило подсознание, на что рацио ответило отрицательно, использовав аргументом воспоминания о Венеции. Тогда Марго пыталась сбежать, помогла ей с ошейником, в ином случае… Юля бы не сидела здесь сейчас.

Пальцы остановились на разогретой коже, когда как по рукам побежал ледяной спазм мурашек, осевший в затылке. Дыхание выбило из лёгких страхом, отчего Пчёлкина сглотнула.

— Слабость. — Протяжный голос Алтана отвлёк её, возвращая обратно в безопасную комнату в поместье, охраняемом. В крепость, где оба были в безопасности. — Полагаю, в случае Разумовского это частные детские дома.

— Надежда? — догадалась Юля. Она прошлась по икре Алтана, ощупывая размассированные мышцы — уже мягче, да и напряжение чуть спало. Потому Пчёлкина спустила обратно штанину и, вернув на стопу носок, укрыла ногу так же, как другую — после массажа желательно держать обе больные конечности в тепле.

Вот только Алтан завозился и обернулся к ней, как рискуя лишить ноги тёплого одеяла, так и переставая глазеть в потолок.

— Она самая, — подтвердил он. Юля медленнее растёрла остаток массажного крема себе в руки. — Полгода шло разбирательство и параллельно строительство нового ресторана, теперь… Через несколько дней будет открытие.

Пчёлкина, задержав взгляд на цепком напротив, вскоре опустила свой на руки и подловила себя на том, как почти шесть-семь лет назад её бы это возмутило и та самая Юля уже бы мчалась на амбразуру справедливости, отстаивая права детей и прочего. Но и та самая Юля не прошла Венецию, не потеряла возлюбленного и не лишилась ребёнка… Пальцы чуть медленнее огладили друг друга.

Не провела несколько лет, выискивая следы Разумовского и Волкова, и не встретила Алтана, который основательно просветил за правила переделов районов криминальными авторитетами.

— Полагаешь, он будет там?

— Он не упустит, — заверил её Алтан.

Юля, кивнув, вскинула брови, затем подобралась вперёд и прилегла рядом с ним. Оперевшись на локти, она не спешила забираться также под покрывало, вместо этого предельно-внимательно изучала бледное лицо напротив, необычного цвета глаза и надолго остановилась на закованных в косы волосах.

Алтан догадался, о чём Юля думала, оттого улыбнулся, опустив голову. А Пчёлкина и не стала напоминать, что волосы следовало бы распустить, хотя… Учитывая завтрашний такой же насыщенный день, была в этом и толика рационализма — обоим точно не хотелось вставать на час раньше, чтобы заплетать косы заново.

На этом порешили почти единогласно, не высказывая ни слова.

Закинув ногу на ногу, Юля

--">