Ольга Валентиновна Крюкова - Бесценные лучи (СИ)

человек.

  История первая

  Эрнест Цуккерман мог стать только пианистом, пианистом великим, прославившим свою фамилию приставками: мировая известность и звезда мирового уровня. Мальчик обладал безукоризненным слухом, и что самое главное, его не нужно было принуждать садиться за инструмент. В двух словах его можно охарактеризовать как талантливый и трудолюбивый.

  Окончив с отличием музыкальное училище, он без экзаменов был принят в консерваторию и блестяще закончил её по классу фортепиано, попутно овладев в совершенстве ещё парочкой инструментов.

  Эрнест объехал с гастролями полмира, услаждая слух любителей Моцарта, Бетховена. Баха, Вивальди, Гайдна, Шуберта. Выступал на сценах и подмостках знаменитых Европейских и заокеанских театров и концертных залов, срывал овации и громкие продолжительные аплодисменты. Ему рукоплескали знатоки никогда не стареющей неувядающей классической музыки и великие люди искусства.

  Он участвовал в конкурсах и побеждал. Он побеждал на протяжении многих лет. Ему не было равных и по виртуозности, и в душевности исполнения. Он жил музыкой и только ей. У него не было цели стать лучшим, его таким признавали другие, безоговорочно отдавая пальму первенства.

  Однажды во время престижного международного конкурса, проводившегося в одной из стран Восточной Европы, накануне заключительного отборочного тура финалистов в номере класса люкс шестизвёздочного отеля поздним вечером раздался телефонный звонок. Хриплым любезным голосом музыканту предложили встречу, даже не предложили, а назначили, посулив немыслимые гонорары за организуемые ими концерты. Причём встречу назначили незамедлительно, указав, что беседа будет недолгой, приватной и тет-а-тет, без посредников в виде импресарио, личного секретаря или любых других третьих лиц.

  На протестующие слова Эрнеста, попросившего отложить переговоры хотя бы на день, пообещали сейчас же прислать транспорт, описав тех, кто встретит его в холле гостиницы.

  Эрнест впопыхах оделся и спустился вниз. Упускать возможности подзаработать не хотелось. У стойки администратора его ожидали двое солидных мужчин интеллигентного вида. Они дежурно поприветствовали Эрнеста, сопроводили до шикарного лимузина с тонированными бронированными стёклами, золотистого снаружи и инкрустированного золотом внутри, и отвезли за город на виллу, скрытую от глаз посторонних кронами вековых деревьев и высоким забором.

  В просторном будуаре, сплошь заставленном антикварной мебелью, пианисту было предложено, и даже не предложено, а приказано на завтрашнем конкурсе проиграть. Женщина с раскосыми серыми глазами, жуя гаванскую сигару накрашенными чёрной помадой губами, сделала это любезным, процеженным сквозь зубы и не терпящим возражения, тоном.

  Запустив черные коготки одной руки в шелковистую шёрстку белоснежной персидской кошечки, ладонью другой женщина поддерживала животное под задние лапки, чтобы питомице, с ниткой искрящихся драгоценных камней на шее, было удобно тщательно вылизывать совершенных округлостей холёную грудь хозяйки, от которой молодой человек не мог оторвать глаз.

  Эрнест растерялся:

  - Вы меня, кажется, приглашали к себе не по этому поводу.

  - Вы хотели, чтобы я с вами о таком разговаривала по телефону?

  - Но я не могу специально проиграть.

  - Ошибитесь.

  - Я не могу ошибаться. И мои ошибки ещё не станут гарантией и залогом проигрыша.

  - Тогда отзовите своё участие. Завтра утром накануне регистрации участников.

  - Моим участием заручились. Я не могу подвести организаторов.

  - Сошлитесь на болезнь. Придумайте что-нибудь, чёрт побери.

  - Если я откажусь от вашего предложения?

  - Пеняйте на себя.

  - Тогда я отказываюсь.

  Эрнесту ещё никогда не приходилось иметь дело с подобными людьми

--">