Андрей Николаевич Чвалюк - Вороний пир (СИ)

Литвиненко задумывался, мог ли он отказаться? Конечно, мог, но тогда его семья лишилась бы крова над головой. Вероятно, в мире есть люди, которые ставят общественную мораль выше личного счастья, но, похоже, он к таким не относится. Десять лет он вел жизнь порядочного человека, но обстоятельства заставили его вернуться в этот грязный бизнес, причем в наиболее темную его форму. И теперь он бежит, стреляет и снова бежит, попутно убеждая себя в том, что у него просто не было другого выбора.

   Когда Возняк озвучил свою задумку, Тимур сначала рассмеялся и спросил, в курсе ли поляк, что ноги у людей (несмотря на постоянные надежды представителей медико-социальных экспертных комиссий) обратно не отрастают.

   - В том-то и дело, друже Тимур, - ответил его незваный гость, - тебя никто не будет воспринимать всерьез.

   - Начнем с того, что таких как я вообще туда не берут, - парировал Тимур, для убедительности постучав костяшками пальцев по своему протезу.

   - Не брали, потому что желающих не было. Хотя правилами не запрещается.

   - И давно это такая сволочь, как ты, интересуется правилами?

   - С тех пор как понадобилось их обойти, - засмеялся Возняк, прищурив от удовольствия свои покрасневшие глаза, - не беспокойся, друже Тимур, я обо всем позабочусь.

   И он позаботился.

   Очередной поворот и быстрый взгляд направо. Преследователи еще больше приблизились, теперь их отделяла лишь сотня метров и легкая взвесь кружащегося снега. Мужчина скрипнул зубами. Плохо, очень плохо...

   Погнались как-то пятеро молодых парней за одноногим мужиком... Чем не начало анекдота? Но сейчас Тимуру было несмешно. Если расстояние между ними еще сократится, ему придется проглотить содержимое нагрудного кармана куртки. И будь что будет.

   Он ускорился и тут же почувствовал, как сбилось дыхание, а в голове застучали молоточки. Силы катастрофически таяли. Тимур на бегу смахнул пот со лба и продолжил монотонно переставлять ноги. Еще один поворот и будет поляна, на которой все решится. Следующие пять минут он двигался как в бреду и не сразу понял, что лес закончился.

   - А вот теперь постреляем, - произнес Тимур вслух и хищно улыбнулся.

   До того, как из-за линии деревьев показалось пять темных силуэтов, Тимур успел добраться до середины поляны и взять в руки винтовку. Anschutz Steyr, машинка малознакомая, но принцип стрельбы тот же.

   Внезапно усилившаяся метель размыла границы окружающих предметов. Тимур лег на снег, отщелкнул защитные крышки канала ствола и диоптрического прицела. Вынул и присоединил последний магазин. Пять пуль, пять целей - простая арифметика победы. Уставший инвалид прижал холодный приклад к щеке и замер.

   Ветер дул прямо на него. Снежинки щекотали лицо и залепляли окуляр. Дольше тянуть было нельзя. Он набрал в грудь воздуха и на выходе потянул за спусковой крючок. Хлопнул выстрел. Одно из темных пятнышек перед ним исчезло. Осталось еще четыре.

   Выстрел.

   Выстрел.

   Выстрел.

   Совсем рядом заскрипел снег. Тимур периферийным зрением уловил движение, услышал знакомые торопливые щелчки. Время для него остановилось. Пропали звуки, и даже снежинки как будто зависли на мгновение. Тимур отчетливо увидел последний темный круг, перевел на него прицел винтовки и нажал на спусковой крючок. Цель закрыта. Победа. Он бережно положил винтовку на присыпанный снегом коврик и, подхватив лыжные палки, побрел к финишу.

   Биатлон как секс, если не попал, то скорость уже не поможет. У него все с точностью до наоборот. Тимур поразил все мишени, а соперник - нет. Однорукий голландец бежал быстро, но плохо стрелял и получил несколько "штрафных кругов", этой форы будет достаточно, чтобы одноногий спортсмен успел доковылять до финиша раньше других участников гонки преследования.

   По пути Тимур расстегнул нагрудный карман куртки и достал небольшую таблетку. Возняк советовал разжевать ее сразу после старта. Именно эта опасная

--">