Анна Литцен - Тандем (СИ)

стала практикующим и очень успешным адвокатом, была буквально нарасхват. Ирина тоже была юристом, у них была совместная фирма. Я выложила свои новости и познакомилась с новой жилицей Наташкиной комнаты – кошкой. Да-а-а… Такой кошки я ещё не видела. Это был форменный дикий зверь. Оказалось, котёнка Наталья взяла ещё на съёмной квартире, к моменту, когда я её увидела, ей было уже года три. Сибирская лесная. Я думаю, если бы её в лес выпустить, она бы там всё зверьё расшугала. При первом знакомстве с человеком она либо пряталась в угол, либо бросалась на него. Рекомендовалось близко к ней не подходить и соблюдать осторожность. Упаси Боже всякие сю-сю. Признавала она только хозяйку, ей позволяла делать с собой всё, что угодно. Но и нежности, и игры у них были совершенно дикие. Допустим, Наталья делала вид, что хочет её ударить. Кошка в ответ делала вид, что бросается на неё. И ведь порой Наталье доставалось. Что уж говорить о нас, посторонних. Со временем кошка привыкала к тебе, но трогать её всё равно было чревато. И даже приближаться. В общем, это был полный тандем: Наталья и кошка. Обе со схожими характерами и замашками, понимающие друг друга, любящие, как ни удивительно, друг друга. И не подпускающие чужаков близко к себе. Просто в кошке не было лоска цивилизации, и она была более откровенна в своём поведении.

Меня удивило, что у кошки всё ещё нет имени, Наталья звала её то Баськой, то Нюшкой, то Матрёшкой, то ещё как-нибудь. Я спросила: «А что, она не заслуживает собственного имени?» Наталья озадачилась: «Думаешь?..» В общем, после раздумий кошку окончательно окрестили Баськой.

Хозяйкой в доме, безусловно, была Баська. Она поднимала Наталью на работу, била её лапами, если ей не нравилось что-то (например, что Наталья надела не те брюки или джинсы), очень придирчиво относилась к тому, чем её кормят и вынесен ли за ней горшок. Дожидалась возвращения Натальи с работы и закатывала скандалы, если та задерживалась. Потом избрала новую форму протеста против опозданий: писала на кровать, если до 21:00 Наталья не вернулась. Наташке постоянно приходилось сушить матрасы и одеяла. И отучить Баську было невозможно, это была форма принципиального протеста.

Вот так у них жизнь и катилась, в содружестве и ссорах с примирениями. Но с течением времени Наталья моложе не становилась, стал снова напоминать о себе позвоночник, да и лёгкие, из которых в молодости не откачали до конца воду, стали давать себя знать. Приступы бывали такими, что Наталья по два-три дня могла лежать пластом. Кошка в это время ложилась ей на больные места и тоже лежала на них сутками, не ела, не пила. И приступы становились всё чаще. Медицина ничем помочь не могла. И Наталья стала всё чаще пить. Оказывается, это для неё было проверенным средством, она грешила этим ещё в молодости. Алкоголь притуплял боль. Тогда, в молодости, её от запоев заговорила какая-то деревенская бабка: просто заставила выпить при ней полный стакан водки без закуски. Двадцать лет после этого тяги к спиртному не было. И вот – снова. А бабка уже умерла. Наталья обратилась к другому целителю, живущему у нас в области. Он ей помог, но только частично, она всё равно время от времени срывалась и снова ехала к нему.

Работа стала страдать, фирму пришлось закрыть, но Наталья ещё работала в качестве индивидуального предпринимателя. Только вот всё чаще либо не исполняла в срок договора, либо вообще стала от них отказываться. Материальное положение стало страдать. Заметила я в ней в это время и другие изменения. Она стала замкнутой и непредсказуемой, уже почти не шла на контакт, в общении требовала называть её только «Нат», никакой «Наташи», могла неожиданно сорваться и ни за что облаять тебя по полной программе и возложить вину на тебя же. И по полгода избегать тебя. Удовольствия от такого общения, сами понимаете, мало. Я тоже стала сокращать с ней контакты, хотя и переживала за неё.

Как оказалось позже, она в это время (ей было уже около 50) влюбилась. В стоматологиню из нашей поликлиники. Конечно, со стороны той ничего не светило, она была женщиной нормальной ориентации, замужней, с детьми. Сначала она начала бегать от Наташки, потом, видимо, произошло решительное объяснение. И Наташка стала запивать ещё чаще. И ещё чаще ездить к целителю.

Закончилось всё очень печально. Я возвращаюсь из отпуска, а мне говорят: «А Наташка-то

--">