Геннадий Борисович Марченко - Интервью [СИ]

где ему и положено. А ноги снова начнут его слушаться.

Зоткин глубоко вздохнул, приподнимая веки. Обнаженная Ольга-Татьяна стояла перед ним, поддерживая руками вываливающиеся внутренности.

— Я же говорила, что отомщу…

Он хотел закрыться, огораживая себя от ужасного зрелища, но теперь уже и руки его не слушались. Нечеловеческий вопль вырвался из груди Ивана Андреевича, заметавшись по просторному подвалу. Он кричал до тех пор, пока не онемела глотка, ставшая издавать глухие, булькающие звуки. Из последних сил таксидермист выдавил из себя: "Ты, ты…", после чего губы и язык его окончательно онемели.

— Не бойся, — прошелестела покойница, растягивая бледные губы в улыбке. — Смерть совсем не страшна, страшно ее предчувствие. Парализованный, ты будешь умирать мучительно долго от голода и жажды. Жаль только, что твой труп некому обработать, и ты станешь медленно гнить, издавая зловонный запах. Но это тебя уже нисколько не должно волновать… Мой милый Ванечка.

Она подошла к таксидермисту вплотную, чуть наклонилась, и легко прикоснулась губами к его лбу. На какой-то миг ему показалось, что перед ним снова его любимая Татьяна. Но тут же Зоткин почувствовал едва уловимый аромат мандарина, который принесла в его дом незнакомка, и не выдержавшее напряжения сердце взорвалось, захлебнувшись кровью. И все же, прежде чем испустить дух, он успел поблагодарить Бога за то, что тот послал ему скорую смерть.

--">