Александр Владимирович Мазин - Циклы "Инквизитор-Стратегия-Хакер". Отдельные романы. Компиляция. книги 1-15

В людях Конь разбирался неплохо. Когда Митяй представил ему Ласковина, Сипякин практически сразу определил, как можно использовать новичка. И практически сразу решил, что приглядывать за ним придется особо.

— Вот, — сказал тогда Митяй, — Андрей Ласковин, знаменитый боец!

— Угу, — пробурчал Сипякин, оглядывая «знаменитого бойца», как барышник лошадь.

— Хилый какой-то, — заметил Абрек, личный шофер и телохранитель Сипякина, громила ростом с Митяева и еще пошире в плечах.

— Да он круче меня втрое! — обиделся за Ласковина Митяй.

— Афган? — поинтересовался Сипякин. Андрей покачал головой.

— Черный пояс?

— Коричневый.

— Абрек, — бросил Конь. — Проверь!

— Я же сказал! — воскликнул Митяй.

— Засохни, — отрезал Конь. И Николай заткнулся. Сипякин не терпел пререканий.

Громила Абрек медленно обошел стол, развел руки, словно собирался заключить Ласковина в объятья… и вдруг рванулся вперед. Могучий хук был нацелен Андрею в подбородок.

Ласковин боксерскую походочку телохранителя просек сразу. Да и физиономия Абрекова говорила о том, что по ней сильно и часто били. Поэтому к выходке его был готов. Уход в низкую стойку, обход, секунда — и Андрей сдернул с Абрековых пудовых плеч пиджак. До локтей. Излюбленный трюк Зимородинского — обездвижить или отвлечь противника с помощью предмета. Уличный, так сказать, вариант.

— Чего от вас ждут? — говорил сэнсэй. — Блок и контрудар. А плюнуть в глаз или сигарету зажженную в штаны уронить — этого не ждут. Такое, конечно, посложней, чем оицки-гиякуцки-майгери, но противник, у которого в мотне хабарик дымится, — это уже не противник, а макивара.

Телохранитель Сипякина противником не был, поэтому Ласковин пиджак сдернул, легонько по затылку обозначил и надел одежку обратно на Абрековы плечи. Два шага в сторону — улыбка будущему начальнику, улыбка «проверяющему»: ты пошутил, я пошутил. Конь отреагировал лошадиным оскалом. Абрек тоже ухмыльнулся, хлопнул Ласковина по спине: ясное дело, я тоже не всерьез, если б всерьез — мокрого места от тебя не осталось бы! Но молодец, новичок, как там тебя… И, сохранив лицо, вернулся на прежнее место рядом с хозяином.

— Годится, — резюмировал Сипякин. — Крови не боишься?

— Не люблю, — осторожно ответил Андрей.

— Понял тебя. — И Митяеву: — Хочешь его напарником? Ладно. (Тот широко улыбнулся.) Обязанности объяснишь сам. Плачу я сдельно. Вопросы?

— На постоянную я пока не могу, — предупредил Андрей.

— А на постоянную я тебя и не возьму, — сказал Конь. — Это еще заслужить надо. Покажешь себя — направлю на курсы. За счет фирмы. А пока так: тебе говорят — ты делаешь. За груз отвечаешь. Карманом. Николай тебе растолкует. Держись за него, дело знает. (Митяй улыбнулся еще шире.) Он — старший. Свободны!

Так Ласковин стал охранником. В общем-то, не из-за денег, хотя лишние шесть сотен баксов в месяц никогда не мешают. Привлекало разнообразие. И риск. Хотя даже самому себе Андрей в этом признаться не хотел. Поддался на уговоры друга, и все тут.

Сипякин же присматривался к нему долго: своеобразный парень, явно годится на большее, чем сопровождение. Но обращения требует осторожного и внимательного… как бомба. Однако в делах, коими ворочал Виктор Петрович, бомба иногда была очень кстати. Поэтому, когда Андрей уволился из своего ремонтного агентства, Сипякин оформил Ласковина у себя. Но на курсы телохранителей так и не отправил. Скорее всего, просто не успел.

Глава третья

Андрей, уже надевший куртку, чтобы выйти на улицу, поморщился.

— Митяй, подожди в машине, — попросил он. — Я недолго. Минута.

Вышло, однако, несколько больше минуты.

Звонил Мишка Гудимов, приятель с институтских времен.

— Андрей, у Витьки неприятности!