Олег Краснов - Вампир по имени Бэниэмин

Олег Краснов Вампир по имени Бэниэмин

Часть первая

День первый (28 августа)

Серое небо – но не тяжелого стального оттенка, а задумчивого, отдающего чем-то рыхлым даже. Будто газовая масса никак не может решить: пропустить неуверенные солнечные лучи или снова попытаться утопить людей, а вдруг в этот раз получится. Вот это серо-задумчивое настроение и царило весь день. Но черт с небом, и так слишком много умов увязло, блуждая в газовых скоплениях и пытаясь найти ответы на вопросы самого разного масштаба. Важно, что творится под ним.

– Знаешь, я думала, ты не придешь. Ну а как мне так не думать, ты в последнее время такой тихий и проводишь со мной мало времени. Неужели я тебе надоела?

– Не неси чушь, зайка, тогда я сразу бы расстался с тобой. И нашел другую. Но я с кем сейчас иду? Кому я приготовил обещанный подарок?

– Извини, пожалуйста, я ведь просто шутила, почему ты вечно все принимаешь в штыки? А ты приготовил мое любимое, да? Да? Можно я понесу, тут никого нет… а если кто-то и увидит, кому не пофиг?

– Мы придем, и я тебе отдам. Это же наш ритуал, ты чего, нельзя в нем ничего нарушать. Зайчик обязательно получит свою морковку. Потерпи, почти пришли.

Тихую, мало популярную среди прохожих улицу пересекают два подростка противоположного пола – неспешно переходят дорогу в десяти метрах от зебры, но кому какое дело, бешено мчащихся машин тут сейчас нет. А если бы и были, то все равно, кому какое дело? Парню на вид можно дать лет шестнадцать – высокий и худой, бледный, с чёрными волосами. Девушке – пятнадцать, если не обращать внимание на слой косметики, который визуально прибавляет ей еще несколько лет. Высоким ростом ей точно не похвастаться, зато определенную гордость ей дарят золотистые волосы, волнами приплясывающие при каждом бодром шаге. Но самое примечательное – лицо, некогда пышущее здоровьем и полнокровием. А сейчас бледноватое, несущее на себе следы множества нервных, неспокойных дней и ночей. Возможно, неловкий макияж был наложен с целью их и скрыть.

Он назвался Денисом, а ее имя – Ксюша. Они шли по направлению к небольшому заброшенному флигелю, который располагался недалеко от здания с частично заколоченными окнами. Что из себя оно представляло в лучшие годы – вопрос, который останется без ответа. Дверь давным-давно снесена, незащищенные окна выбиты, на стены набежали неуклюжие орды граффити. Кому сейчас принадлежит территория, понять сложно. Но кто бы ни был этот таинственный владелец, где бы он не располагался, данный актив ему сейчас интересен только как черточка на бумаге. Поэтому – входи кто хочет. Территория частично огорожена забором из бетонных панелей. Некоторые панели не пережили прошедшие годы, а на их место грубо втиснуты металлические листы, естественно, уже давно все погнутые.

Ксюша ловко протиснулась через проем – щель между двумя листами. Затем последовал человек, который при первой встрече представился Денисом. Флигель представляет из себя небольшое кирпичное строение, долгое время игравшее роль склада ненужных вещей со всего района. Но кому-то пришла в голову идея вытащить весь мусор. На этом инициатива не завершилась, а дополнилась появлением двух тяжелых скамеек, парочки столов, табуреток, пуфика, а позже и старой раскладной кровати. Место сразу полюбилось местным маргиналам, любителям выпить, неспокойным подросткам и прочим категориям населения. Никто особо не усердствовал в том, чтобы вернуть данной локации статус мусорки. В основном люди забредают сюда утром и вечером-ночью, так что днем с высокой вероятностью можно побыть и наедине.

Ксюша прошла мимо первой скамейки и шлёпнулась на пуфик. Левая рука, прочертив дугу в воздухе, чудом не задела ржавый шприц, оставленный предыдущим обитателем. Голодный блеск инструмента не сразу распознается в полумраке, будто случайно подмеченные глаза притаившегося хищника. Ксюша и не подозревала, что всего пара сантиметров спасли ее от столбняка или чего похуже. Парень же это заметил и лишь слабо испугался в первую долю секунды. Но, поняв, что драгоценная кровь ничем не загрязнена, успокоился. И решил ничего не говорить, не журить – лень.

«А раньше пожурил бы…» Мысль слегка всплыла и тут же обратно увязла.

Он сел на корточки перед Ксюшей, сопровождаемый нетерпеливым взглядом.

«Уже не такая красивая, как раньше. А ведь это «раньше» было не --">