Вадим Геннадьевич Проскурин - Хоббит, который познал истину

понимаю, — подтвердил я. — Я только что прибыл из Средиземья…

— Ну вот, — перебила меня Лора, — твое Средиземье — это и есть твой слуга. Только в Междусетье много Средиземий…

— Стоп-стоп-стоп! — На этот раз я перебил Лору. — Слуга, много Средиземий… Похоже, я здесь слишком мало знаю… Может, посидим где-нибудь, поговорим спокойно?

— Пойдем, посидим, — согласилась Лора, — мне все равно сейчас делать нечего. Пойдем… а пойдем в это твое Средиземье!

— Ну, пойдем, — согласился я. — Канал видишь?

— Какой канал?

— Ладно, не важно. Берись за руку.

И мы вошли в Средиземье.

3

— Круто! — сказала Лора, когда мы материализовались в пещере Орлангура. — Скрытый портал?

— Какой еще портал?

— Скрытый. Ты что, Хэмфаст, издеваешься, что ли?

— Да нет же! Я не издеваюсь, я действительно в первый раз попал в твой мир, я на самом деле не знаю, что такое портал и кто такой слуга.

— Не кто, а что, — машинально поправила меня Лора. — Слуга — это просто тупая железка.

— Артефакт?

Лора хихикнула.

— Можно и так назвать. — Она огляделась по сторонам. — Где это мы сейчас?

— Это пещера Орлангура. Точнее, она раньше была пещерой Орлангура, теперь он здесь больше не живет. Это перекресток миров, отсюда удобно путешествовать в другие миры.

— Интересно… А красиво здесь все сделано, все как настоящее. Даже какой-то дух фэнтези чувствуется.

Теперь настала моя очередь хихикнуть. Это на самом деле смешно: в мире Лоры тоже есть фэнтези, и то, что для меня реальность, — для нее фэнтези, и наоборот. Уриэлю бы понравилось, он обожает подобные парадоксы.

— А что, Орлангур увлекался железной поэзией? — хмыкнула Лора, вороша листы пергамента на столе. Я аж дернулся от удивления.

— Ты знаешь, что это такое? Ты знаешь, кто писал эти стихи?

— Это, — она вгляделась в стихи про Мелькора, — не знаю, а это, — она показала мне лист со стихами про скитальца, — это же классика.

И она запела. Надо сказать, что ее голос оставляет желать лучшего, но эта песня впечатляет даже в таком исполнении. Это действительно песня, а не стихи, и весьма неплохая песня. Надо же, никогда не думал, что это может быть песней и что ее надо петь именно так — низким гортанным голосом, резко обрубая фразы, чтобы в словах чувствовалась внутренняя сила. Пожалуй, какой-нибудь варварский колдун смог бы под эти звуки исцелять больных, ведь главное в варварской медицине — внушение, а чеканный торжественный ритм этой песни как нельзя лучше подходит для внушения. Особенно если исполнять ее на языке, неизвестном больному.

— Вот так-то, — удовлетворенно произнесла Лора, допев первый припев. — А где выход из пещеры?

Я показал ей черную стену, и она озадаченно присвистнула.

— Магия? — спросила она.

— Магия, — подтвердил я. — Через эту завесу можно пройти, но лучше этого не делать, местность за пределами пещеры не слишком гостеприимна.

Лора понимающе кивнула.

— Мордор? — спросила она, и я потрясение замер. Откуда она знает географию Средиземья? И вообще, откуда она знает о самом Средиземье? Она еще говорила, что Средиземий несколько… Что она имела в виду? Однако здесь не самое лучшее место для подобных разговоров.

— Пойдем, Лора, — сказал я, — здесь не самое лучшее место для разговоров.

— Но ты же сам притащил меня сюда!

— Я не тащил тебя, ты сама согласилась пойти за мной. И вообще, я тащил тебя не сюда, это только промежуточный этап путешествия. Тут есть локальный канал… видишь? — Я указал в угол пещеры, где, невидимый для обычного зрения, чернел провал выходного отверстия канала.

Лора ничего не увидела. Странно, она пришла из мира, где магии, наверное, в тысячу раз больше, чем в Средиземье, и тем не менее она совершенно лишена магических способностей. Или она притворяется? Непохоже, но на всякий случай надо быть поосторожнее.

— Еще один скрытый портал? — спросила Лора, и я кивнул. Я протянул ей руку и увлек в раскрытое жерло канала. Хорошо, что проход по заранее пробитому каналу не вызывает неприятных ощущений, иначе ей пришлось бы нелегко, особенно если учесть ее неспособность к магии.

4

— Это Нехалления, моя жена, это Долгаст, мой сын, это Лора, наша гостья из мира… Как называется твой мир, Лора?

Я ожидал, что она назовет имя своего мира, но Лора удивленно пожала плечами.

— Как называется… да --">