Джон Рональд Руэл Толкин - Хоббит, или Туда и обратно

прочно и безвылазно.

Благодаря любопытному стечению обстоятельств, в одно утро довольно давно уже, в спокойном мире, где было мало шума и много зелени и хоббиты были множественны и процветающи, Бильбо стоял перед своей дверью после утренней курения в своей невероятно длинной трубе, лежащей под его шерстяными ступнями (опрятно расчесанными), когда прибыл Гендальф. Если вы слышали о нем только четвертушку из того, что слышал о нем я, а я слышал крайне мало из того, что стоило бы о нем послушать, вы должны быть готовы к некому, занимательному рассказу. Истории и свары возникали в тех местах, через которые он проходил в самой неординарной манере. Он не спускался в нору под Холм уже довольно долго, вероятно с тех пор, как его старый приятель Тук почил, и хоббиты успели забыть, как он выглядит. Он ушел с Холма через реку по своим делам, еще тогда, когда нынешние хоббиты были еще детьми.

Все, что ничего не подозревающий Бильбо увидел в это утро, был старый человек с посохом. Он был в голубой шапке, длинном сером плаще, серебряном галстуке из под которого белая борода сбегала на грудь и в необъятных черных ботинках.

-Доброе утро! – сказал Бильбо и именно это он имел ввиду. Солнце сияло и трава была очень зеленая. Но Гендальф только глянул на него из под длинных кустистых бровей, которые были пожалуй даже длиннее, чем край его тенистой шляпы.

-Что ты имеешь ввиду? – спросил он. –Ты желаешь доброго утра мне или имеешь ввиду, что утро это хорошо не зависимо от того, хочу я этого или нет, или ты ощущаешь благо этого утра, или что это утро так и будет хорошим и далее?

-Несомненно, все это, - ответил Бильбо. - И просто прекрасное утро для трубочки с табаком на улице. Если у вас есть при себе трубка, присаживайтесь и угощайтесь табаком. Некуда спешить, ибо весь день перед нами! С этими словами Бильбо уселся на скамейку перед дверью, закинул ногу на ногу, и выпустил великолепное серое кольцо дыма, которое поплыло сквозь воздух не разрываясь и потекло прочь с Холма.

-Очень милое! – отозвался Гендальф. - Он у меня нет времени запускать дымовые кольца этим утром. Я ищу кого-либо, кто разделит со мной дело, которое я задумал и крайне трудно кого-либо отыскать...

- Думается мне, не в этих краях. Мы спокойный народ и не любим трудностей. Эти дурные, раздражающие, некомфортные вещи! Способные заставить вас опоздать на обед!!! Я не думаю, что кто-либо видит себя в них, - сказал мистер Беггинс и выпустил другое, еще даже большее кольцо дыма. С этими словами он извлек свои утренние письма и начал читать, рассчитывая таким образом избавиться от старика. Он решил, что не является хоббитом такого сорта и хотел поскорее скрыться. Гендальф стоял, навалившись на палку, глядя на хоббита и ничего не говоря до тех пор, пока Бильбо не почувствовал себя уже совсем не комфортно и даже малость рассердился.

-Замечательное утро! - повторил он наконец. - Мы не желаем здесь никаких неприятностей, спасибо. Вы можете попытаться где-нибудь вне этого Холма или за рекой. Этим он давал понять, что разговор окончен.

-Как много разного ты вкладываешь в свое «доброе утро», - заявил Гендальф. Вот этим ты дал понять, что ты готов разорвать меня и будешь желать сделать это до тех пор, пока я не уберусь.

-Вовсе нет, вовсе нет, мой дорогой сэр! Позвольте, мне кажется, я знаю ваше имя?

-Да сэр, мой дорогой сэр – и я знаю ваше имя, мистер Бильбо Беггинс! И ты знаешь мое имя, хотя и я не думаю, что ты ассоциируешь его именно со мной. Я Гендальф и Гендальф означает, что это я! Мог бы я представить, что доживу до поры, когда меня поприветствует сын Белладонны Тук так, словно я продаю пуговицы перед дверью!

-Гендальф! Гендальф! Не, просто здорово! Это не тот ли странствующий волшебник, который вручил старым Тукам пару волшебных бриллиантовых запонок, которые до конца дней держали их вместе…….? Не тот ли парень, который частенько рассказывал на вечеринках о драконах, гоблинах, великанах, спасал принцесс и не ожидавших удачи детей вдов? Не тот ли человек, что зачастую устраивал великолепные фейерверки? Я помню это! Старый Тук частенько вспоминал эти вечера середины Лета! Божественно! Фейерверки взмывали вверх, как огромные лилии, львиные зевы и золотые дожди из огня и висели в сумерках все вечера! Вы уже несомненно отметили, что мистер Беггинс был не совсем так банален, как сам о себе думал, и это так же несомненно, как и то, что он очень любил цветы.

- Дорогой мой! – --">