Владимир Петрович Батаев (Джокер J.K.R) - Последний день Империи (СИ)

выбраться в свет? И что же, наконец, сподвигло тебя сменить шуршание пыльных страниц древних фолиантов на звон кружек?

Новоприбывший не принял предложенный шутливый тон.

— Разумеется, я искал тебя, — сухо отозвался он, брезгливо отодвигая в сторону поставленную перед ним проворной служанкой кружку с элем. — Кое-что случилось.

— Будь это кто-то другой, я бы решил, что он или поссорился с подружкой или влюбился, — задумчиво протянул Блакари.

— Ты прав, дело совсем не в этом, — кивнул Нидгар. — Это касается Бернфрида^[4].

Блакари откинулся на спинку стула, не забыв прихватить со стола полную кружку, и взглянул на собеседника сквозь густую шапку пену.

— И что отчудил наш любимый Император? Не вернул вовремя взятую в библиотеке книгу? Или, страшно представить, порвал её?

Нидгар сохранил на лице каменное выражение. Раздражение от вечных насмешек проявилось только в нервном жесте, давно ставшим для него машинальным и незаметным. Никто за пределами их узкого круга и не подозревал, что приглаживание начавших редеть соломенных волос является у императорского советника проявлением крайней степени нервозности.

— Он намерен уничтожить Линдхолм.

Блакари откинулся на спинку стула и расхохотался.

— Я не шучу, — холодно заверил Нидгар. — Знаю, что это звучит безумно…

— К тому же, попросту нелепо, — небрежно пожал плечами Блакари. — Даже наш великий и могучий Император не дотянется на такое расстояние. Если бы ему вдруг взбрела и в голову такая идея. Воздействие Сердца заканчивается там же, где Империя. В Линдхолме Берн будет простым смертным.

— Если только он не возьмёт Сердце с собой, — указал Нидгар.

Блакари беззаботно отмахнулся.

— Поменять границы Империи? Пусть даже всего на несколько часов… Ты представляешь последствия? Уверен, мы все представляем. Лишить магии половину жителей Империи… Линдхолм того не стоит. Это безумие.

— Я-то понимаю, — кивнул Нидгар. — Безумие, это ты верно сказал. Но ты ведь присутствовал при разговоре Императора с делегацией из Линдхолма…

— Да, переговоры прошли не совсем удачно, — хмыкнул Блакари. — Берн слегка погорячился, но ты же его знаешь. Он сам же потом и вылечил послу переломы и принёс извинения. И вообще, одно дело швырнуть наглого вельможу через зал, а совсем другое — сравнять с землёй страну или даже город. Не говоря уж об ином ущербе.

— Как в тот день, пятнадцать лет назад…

С лица Блакари сошла усмешка. Он кивнул так резко, что длинные чёрные волосы упали на лицо. Поспешно отбросив непокорные пряди назад, мужчина впился взглядом в лицо собеседника. Об этом Нидгар мог бы и не напоминать. Вряд ли подобное событие может выветриться из памяти. В том числе и у Бернфида.

— День, когда мы взорвали гору. Я помню.

Безрассудные юнцы, трое мальчишек и одна девчонка, величайшие маги Империи. Вместе способные зачерпнуть всю силу, даруемую Сердцем, и однажды решившие проверить предел своих возможностей.

— Ты вытащил тогда меня из-под обвала, — напомнил Нидгар. — Меня и Рун. А Берн стоял и смеялся. Он наслаждался моментом, радовался силе, проходящей через него. И он её не контролировал.

— Мы были детьми, — буркнул Блакари. — Мы просто заигрались.

Заигрались… И чем обернулись те игры для Империи и её жителей? Сколько народа погибло в тот день, на несколько минут лишившись идущей из Сердца силы? Прорвавшаяся недостроенная плотина, несколько рухнувших строящихся домов, десяток упавших с небес колесниц… Всё то, что держалось благодаря магической силе, которую они перехватили, направили через себя и потратили так бездарно, на бессмысленное разрушение ни в чём не повинного утёса.

— Ты говорил с Рун? — хрипло выдохнул Блакари.

Нидгар покачал головой.

— Она не станет противостоять Бернфриду. И не сможет, даже если захочет. С того дня она ни разу не вошла в башню Сердца. И черпая силу, всегда оставляет половину про запас, чтобы в случае чего тут же компенсировать сделанное.

— Думаешь, я тогда не испугался? — вскинул бровь Блакари.

— Ты так и не понял разницу между нами, — криво, без капли

--">