долинах.

Сокол подошел к ней как раз в тот момент, когда она принялась отирать кровь с головы старика. Рана выглядела паршиво, кровь залила все вокруг; коричневое морщинистое лицо тоже было окровавлено, и подернутые сединой волосы слиплись от крови…

– Хетья? – прохрипел старик, нащупывая руку женщины дрожащими пальцами.

– Я здесь, дядя. Я цела.

Куртка женщины во время борьбы почти упала с ее плеч, рубаха была разорвана до самой талии. Но женщина даже не потрудилась прикрыть высокую белую грудь; только терракотовая волна волос слегка скрадывала наготу.

Ледяной Сокол решил, что женщине около тридцати – она казалась на несколько лет старше его самого. У нее были пухлые красные губы и кожа фарфоровой белизны, как у всех жителей Фелвуда; да и выговор у нее был восточный.

– Пока цела, но, возможно, ненадолго, – поправил ее Ледяной Сокол, все так же внимательно прислушиваясь к молчаливому лесу. – Приятели этого типа могут появиться тут в любую минуту. Как ты себя чувствуешь, старик? Сможешь сесть на осла?

– Я… думаю, смогу. – Речь Линока была правильной, как у образованного человека родом из столицы. Он с трудом сел, держась за плечо племянницы.

– Но что случилось? Я не…

– Твоя племянница объяснит тебе все по дороге в Убежище.

Вряд ли приятели бандита могли быть далеко. Скорее всего, они находились в нескольких минутах ходьбы… Говорящие со Звездами наверняка уже бросили бы старика и ушли. Ледяному Соколу стоило немалых трудов усвоить правила поведения цивилизованных людей, требовавших заботиться о слабых и немощных, но он по-прежнему не понимал этих законов.

– Сажай его на осла! Да не будь дурой, женщина! – добавил он, когда рыжеволосая наклонилась, чтобы собрать узлы. – Бандиты себя ждать не заставят.

– Но мы несли это от самого…

– Нет-нет, Хетья, юноша прав. – Линок с раздражающей медлительностью поднялся на ноги. – Где-то там прячутся и другие. Конечно, тот человек был не один…

Юноша уже подвел к ним осла. Он напомнил себе, что у цивилизованных людей не принято хватать стариков поперек туловища и забрасывать их в седло, словно мясную тушу. Даже если «это намного ускорит процесс отступления с места событий. С мечом в руке Сокол снова и снова всматривался в лес – в ту его часть, где слишком подозрительно молчали птицы… Ну да, там было тихо, в промежутке между большим вязом, на коре которого виднелся след молнии, и тремя вязами поменьше, сбившимися в кучу.

– Вы ведь из Убежища, молодой человек, не правда ли?

– Помолчите-ка вы оба. – Сокол был слишком занят, пытаясь по звукам проследить передвижения возможных противников, чтобы спрашивать в ответ: а откуда еще ему взяться, как не из чудовищной черной громады Убежища, чьи гладкие обсидиановые стены были видны почти отовсюду в долине.

Конечно, бандиты там. Он чуял их, как иные ощущают присутствие духов в святых местах; он чувствовал взгляды, устремленные на маленькую компанию, о чужаках твердил ему весь его опыт, полученный в Истинном Мире, в пустынных землях по ту сторону гор. Мало того, что он убил их товарища, так еще и обладал в данный момент двумя или даже тремя комплектами оружия и ослом, который в этом мире был явлением куда более редким, нежели золото. И наверняка бандитов достаточно много… ¦

Так почему же они не нападают?

И почему не могут, наконец, заткнуться эти идиоты, которых он спас?

Но «идиоты» и не думали молчать. А бандиты прятались за деревьями, невидимые и неслышимые.

Насколько мог понять Ледяной Сокол, разбойники даже не последовали за беглецами, когда те продвигались от поляны к поляне, спускаясь к ручью, бравшему начало в ледниках. Наконец они вышли к полосе голой земли, что окружала Убежище Дейра, последнее пристанище между Великой Бурой рекой и заледеневшими отрогами Снежных гор, – твердыня, вздымавшая к небесам угрюмые башни.

– Вы просто глупцы, что сразу не направились к Убежищу, как только вошли в долину. – Ледяной Сокол посмотрел на них обоих, на мужчину и женщину, впервые оторвав взгляд от леса. – Зачем вы остановились? Вы ведь должны были видеть стены.

– Эй, послушай, мальчик… – заговорила женщина по имени Хетья, явно возмущенная тем, что ее упорно называют дурой, хотя в данной ситуации навряд ли Ледяной Сокол сумел бы подобрать другое подходящее слово.

– Нет-нет, племянница, он прав, – вздохнул Линок. – Он прав.

Старик слегка выпрямил согбенную спину. Он был щуплым, круглолицым, --">