Алекс Аргутин - Ванечка

«Что это мы, действительно, притворяемся, пора и счастья изведать – пусть и ублюжьего, но настоящего, да так, чтобы не побаиваться и не дрожать, что явятся власти злые, или закон какой новый откроют, что наше довольствие, в шкафчиках да чуланах попрятаное, вовсе и не довольство, коли им же не пользуешься, а коли попользуешься, то нескромным тебя сочтут, на общем собрании партии твое преступление раскроют и в застенке накажут».

А Ванечка снова им, – «Эй, слышите, люди добрые? Не в кармане вашем натруженном Удовольствие, а чтобы дорогою пыльною, да под небом синим, топать себе спокойно. Пускай быть обиженным, но радости солнечной не лишенным!»

Вот какая удивительная история с Ванечкой приключилась. И все было бы хорошо, если бы не появилось у него, бедного, злых завистников и притворщиков, ненавидящих беспощадно.

А к тому времени уже все государство огромное заново перестроилось, каждая клеточка его зажила счастливо и по новому – честно и радостно – зелени лесной, травам, ягодам и кустам разным радуясь, не трогая твари живой ни рукою, ни взглядом‚ – только улыбкою доброю.

Да, видно, нет счастья без чьей-то печали. Был знакомый старинный у Вани, с детских лет они вместе в говнище валялись, пили портвейн и беззлобливо улыбались. Но, что поделаешь, – завидки его сильные грызли, каждый, мол, в лицо Ванечку знает, радостно его приветит и по имени назовет.

Порасхаживал этот несчастный по колхозам и сельсоветам, да насобирал себе злых коллег-соучастников для заранее придуманного им страшного преступления – Государственного переворота. На митингах засекреченных он их сагитировал – узурпатор проклятый – а средь них половина из бывших начальничков…

Взяли они и удушили Ваню, гады какие, в колодец бревенчатый его запихали – так, чтобы поглубже, и с глаз долой. Бросили его и ушли, никому ничего не сказали. Ибо обида их брала дикая, что всем остальным вместе с Ваней и счастье, и спасение привалило. И сделали они этот свой ужасный поступок, да недолго они тогда покоролевствовали – не было им и после этого радости беспечальной.

А Ванечкины преобразования в памяти у каждого сохранились – да и по ныне здравствуют и живут – и еще сто лет по сто всем нам будет здесь счастливо и привольно. Ибо нет зла такого, чтобы ему конца не было видно, ибо нет такого злодея, чтобы в конец все наши думы и помыслы извратил и на службу себе поставил. Ибо придет ему и расплата лютая – в нем же самом заложенная, как бы мы его не жалели. Не наша на это воля, на это – вечный закон – закон синего неба и светлого образа Вождя нашего – дорогого и любимого Вани.

Ибо нет смерти, а есть Бессмертие и всеобщее Удовольствие на века бесконечные.

--">