Алекс Голд - Тринадцать эльфиек для ДРАКОНА (СИ)

Путешествие оказалось не легким. Каждые три-четыре часа мне приходилось останавливаться и подыскивать место для отдыха. К общему хреновому самочувствие добавилось еще и головокружение, что весьма осложняло дело. В итоге, путь, который я собирался преодолеть за пару дней, занял у меня почти неделю. Каюсь, несколько раз сбился с пути и летел совершенно в другую сторону. Ну, а что я сделаю, если перед глазами все плывет?! Куда лечу, зачем лечу? А хрен его знает! Вот и заплутал…

Но добрался-таки, черт чешуйчатый! Смог! Тяжело рухнув у кромки леса, дальше решил идти пешком. Вот только отдышаться, для начала, надо. Перекинувшись в человека, кое-как дополз до плоского камня и с трудом, но уселся на него. Сил практически не осталось. Этак я душу Богу раньше отдам, чем до этой дремучей ведьмы доберусь! Скинув сумку, страдальчески застонал и распластался на камне. Темная поверхность приятно пригревала снизу, а летнее солнце сверху. Я даже не заметил, как задремал…

Хотя, это сложно было назвать сном. Я просто провалился в какую-то вязкую, темную пустоту. Она затягивала меня, давила и скручивала невыносимой болью, перекрывая доступ воздуха. Неожиданно для себя, я понял, что это конец. Точнее мой сон им станет, если я немедленно не проснусь! Долго барахтался и пытался выбраться из густой тьмы. Порой мне казалось, что она сгущается, становится плотной и буквально погребает меня под собой. Спастись удалось в последний момент, когда мою грудь сдавило так сильно, что и вдоха сделать не получалось. Словно какая-то неведомая сила вдруг вырвала меня из цепких лап неведомого хищника, скрывающегося в непроглядной тьме.

Закричав, что есть мочи, я резко сел на камне. Лихорадочно хватая ртом свежий воздух, начал ощупывать себя на предмет целостности. Тело по-прежнему пронизывала острая боль, но видимых повреждений не было. Облегченно выдохнул, ощутив легкое головокружение от внезапных переживаний. Черт, эта болезнь меня в конец доканает!

От крика в горле ощутимо запершило. Порывшись в сумке, достал флягу с водой и сделал пару глотков. Вроде полегчало. Лениво осмотрелся по сторонам. Вторая половина дня была в разгаре. Наверное, стоило бы переждать до утра и не соваться в лес, на ночь глядя, но я понимал – времени у меня осталось не много. Спрятав флягу обратно, перекинул сумку через плечо и, поднявшись с камня, кряхтя как старая овечка, поплелся в непроглядные дебри.

Темный лес оказался поистине непроходимым местом. Вековые деревья создавали настоящий лабиринт из переплетения толстых корней, и закрывали небеса густыми изумрудными кронами, погружая все вокруг в промозглый мрак. Летать над такими зарослями было бы бесполезно. Все равно ни черта не разглядишь! Отовсюду слышалось уханье, стрекот и отчаянное тявканье каких-то зверей и птиц, что добавляло в общую атмосферу жуткости и вызывало жгучее желание повернуть назад. Уже через несколько десятков метров мне дико хотелось вернуться в свою теплую, просторную и такую уютную пещерку. Но ломота в костях, гуд в ушах и периодическое покалывание в сердце, упрямо толкали меня вперед.

Плотнее кутаясь в куртку и зябко передергивая плечами, я с упорством продирался сквозь колючие кусты, перелазил через поваленные деревья и просачивался по узким коридорам из переплетения корней. В моем состоянье это был поистине адский переход. Не знаю, как я его пережил, но через два дня природные лабиринты закончились, и началось болото. Это я отчетливо понял, когда запнулся за корень и, перекувырнувшись через голову, окунулся в вонючую жижу. Тьфу, твою ж медь!

В нормальном состоянье я бы легко выбрался, но при нынешнем покачнувшемся здоровье, мне потребовалось несколько часов, чтобы вытащить свое измученное тело на твердую землю. Меня ощутимо колотило от холодной грязной воды, которая до нитки пропитала мою одежду. Во рту был противный привкус гниения и ила. В длинные волосы понабилось всякого мусора, от чего они стали похожи на мокрое воронье гнездо. Мне не хватало сил даже на то, чтобы отползти подальше, а потому ноги все еще утопали в зеленовато-коричневой жиже. Черт, я жалок и ничтожен! Надо смириться и тихо отдать концы… Ну уж нет! Я так просто не сдамся!

Лежа на спине, я с горечью и тоской по былым временам смотрел в густые кроны, сквозь которые изредка пробивался холодный лунный свет. Пока я