Джерри Лин - Женщина, которой я была раньше

заботливым женским голосом, похожим на голос бабушки. Он сказал мне, что Луиза выбрала голос по умолчанию. Он также сказал мне — когда я спросила, — что это идея Натана.

Я предполагала, что он заставит ИИ звучать знойно, сексуально. Это заставило бы меня чувствовать себя менее виноватой в том, что мне снятся мужчины, которые не являются моим мужем, которого я не могу вспомнить.

— Дрю, ты уверен, что я жил здесь до крушения шаттла?

Я задаю этот вопрос уже не в первый раз. Возможно, я продолжаю надеяться на другой ответ. Хотя разве это не является признаком сумасшествия?

— Да, вы жили здесь до крушения шаттла.

Мне нравится, как он отвечает. Без колебаний. Никаких оправданий и сомнений. Только правда. Сухая информация.

— Сюзанна, почему ты все время спрашиваешь об этом?

Я глубже вжимаюсь в кресло, делая себя маленькой, желая исчезнуть.

— Мне здесь не уютно. Или мне просто кажется что это не мой дом.

— Доктор сказал, что нужно время для адаптации.

— Я знаю. Но от этого не легче.

Я слышу жужжание руки Дрю, разворачивающейся с потолка. Механические пальцы подхватывает плед с дивана и переносят его, аккуратно укладывая на мои колени.

— Мне не холодно.

— Ваши показатели говорят об обратном.

Я сдаюсь и укутываюсь в теплый плед. Это белая ворсистая шерсть. Натан сказал, что я вязала его в одном очень скучном путешествии. Я, конечно, этого не помню. Я закрываю глаза и пытаюсь вязать, пытаюсь позволить мышечной памяти взять верх, но мои пальцы больше похожи на палки, страдающие тиком, чем на руки, умеющие вязать. Я нюхаю плед, пытаясь уловить запах его хозайки. Чувствуется слабый аромат духов. Тот же самый парфюм что стоит на моей тумбочке в спальне, которую я делю — или раньше делила — с Натаном.

Дело в том, что я не выношу этот запах. Пряные травы, резкий и держится очень долго. Натан говорит, что я пользуюсь им каждый день, и это единственные духи на моем рабочем месте, но все равно от этого запаха меня слегка тошнит.

Почему я ненавижу его сейчас? Какая часть памяти может контролировать реакцию на запахи?

После аварии у меня были обширные травмы головы. Я знаю об этом, потому что лежала одна в кабине, погребенный под обломками здания, в которое мы врезались. Это я действительно помню, это мое первое воспоминание. Мое рождение, если хотите. Пришла в себя в одиночестве, если не считать лежащего рядом тела — второго пилота, как мне сказали позже, — и я ждала, что кто-нибудь найдет меня, откопает. Почему-то уверенность что меня найдут была очень сильной. Это было не просто надежда — это был факт. Меня ищут.

Натан сказал мне, что врачи практически не давали мне шансов выжить.

Я не знаю, почему мы разбились. Я не знаю, была ли в этом моя вина. Это преследует меня, когда я сижу в одиночестве и пытаюсь восстановить картину происшествия.

Дело в том, что если я закрою глаза, позволю мышечной памяти взять вверх, я смогу почувствовать управление шаттлом. Я тянусь к переключателям и кнопкам, нажимаю на ручки над головой, которые управляют всеми видами маневрирования, остатками топлива, небольшими навигационными изменениями. Я помню это в мышечной памяти моих рук. Я могу представить себе наушники, которые плотно прижимаются к моим ушам. Темные очки, которые мы все надели, как только вышли в атмосферу, отчасти потому, что это был шок после пребывания в космосе, но в основном потому, что так мы выглядели чертовски круто.

Я нашла в доме запасную пару — мои очки были разбиты и валялись в кабине, почти такие же поломанные, как и я, — и примерил их. Они показались мне знакомыми — они тоже выглядели правильно, глаза, невидимы в затемненных линзах. Спрятаны. Неузнаваемы. Все выглядят одинаково в летных костюмах. Волосы должны быть убраны в пучок, если вы носите их длинными. Летная фуражка. Солнцезащитные очки. Темно-синяя форма, накрахмаленная, достаточно свободная, чтобы скрыть фигуру. Обычно мужчин можно отличить от женщин, хотя бы по росту и массе. Но одну брюнетку от другой отличить сложно.

За исключением того момента, когда они поднялись в воздух. Когда они начали летать. У каждой были свои маленькие привычки. Я была известна тем... Почему я не могу вспомнить эту часть? Я снова тянусь вверх, как будто я в кабине, нащупываю рычаги управления, практически вижу их, когда закрываю глаза.

— Я хороший пилот, Дрю?

— Определите слово "хороший".

Я улыбаюсь. Он хитрый, наш --">