Дмитрий Сергеевич Мануйлов - Элементали. Том 2. Сила стихии

переименовали в «Болото». Раньше она называлась «Двуглавой гидрой», — с готовностью поделилась Соня. — Ей управляли две женщины, которые, по слухам… — девочка покраснела, но всё-таки договорила, — были вместе друг с другом.

— А почему именно гидра? — быстро перевёл тему Игорь.

— Потому что в банде нет и никогда не было мужчин. А женский коллектив — это тот ещё … — Соня неопределённо повела рукой в воздухе, подбирая нужное слово.

— Серпентарий?

— Что такое серпентарий?

— Змеиный питомник.

— Да, — подумав, кивнула Соня. — Женский коллектив — это серпентарий. Ладно, хватит об этом. Давай-ка мы тебя подлечим.

Игорь не стал возражать. Разговор хоть и отвлёк его от боли в теле, но это вовсе не значило, что он перестал нуждаться в обработке ран. Впрочем, никаких медицинских средств у Сони он не увидел и теперь с интересом наблюдал за тем, что она будет делать.

— Начнём с ноги, — больше для себя, чем для Игоря, пробормотала девочка, поднимая руку. Быстрые взмахи рукой оставили в воздухе серебристый след в виде очередного узора, который Лазарев видел впервые. Повинуясь движению перепачканной чернилами кисти подростка, руна медленно подплыла к ступне Игоря и растворилась, будто впитавшись в неё. Боль не исчезла полностью, однако пульсация в ноге ощутимо ослабла, и пленённый элементаль с благодарностью посмотрел на свою спасительницу.

Соня хмурилась. Переводя взгляд с лица Игоря на его ногу и обратно, она с недоверием забубнила себе под нос:

— Нет, я не могла ошибиться… Но тогда почему… Так, попробуем ещё раз…

В воздухе появилась ещё одна руна — точная копия предыдущей — и тут же исчезла в районе ступни Игоря. Если до этого боль ослабла так, что он, пожалуй, смог бы даже ходить, то сейчас неприятных ощущений в ноге почти не осталось. Лазарев чувствовал себя примерно так же, как в момент выхода из медицинской части СЗГ.

— Да какого чёрта?! — совсем не по-детски выругалась Соня, топнув худой ногой по грязному полу. В воздух поднялись целые клубы пыли, и Игорь чихнул.

— Ой, прости, — тут же затараторила Соня, — просто мои руны почему-то слабо на тебя действуют. Не понимаю, в чём дело…

Игорь задумался.

— Возможно, я знаю, в чём причина, — наконец протянул он. Утихшая боль в ноге изрядно прибавила ему оптимизма, и Игорь был совсем не прочь поговорить. — У меня есть определённые… Трудности с использованием стихии. Один человек предположил, что это может быть связано с…

— Руной ограничения! — вскриком прервала его Соня. Тут же спохватившись, она продолжила, понизив голос: — Это действительно может быть причиной твоих проблем, да и моих тоже. Лечение проходит в несколько раз менее эффективно, чем если бы я помогала кому-то другому. Кстати, о лечении, − спохватилась девочка и вновь начертила в воздухе руну.

Игорь с удивлением понял, что больше не испытывает ни малейшей боли в ноге. Восстановление, которое должно было затянуться на месяцы, прошло за считанные минуты! Лазарев, конечно, слышал о том, что возможности талантливых рунистов необычайны, но и представить не мог, насколько.

Следующий начерченный подростком знак частично успокоил колокол в голове Игоря. Но для Сони это не прошло бесследно. Ноги подкосились, и ей пришлось опереться рукой о стену, чтобы не упасть. Девочка выглядела так, будто она только что вернулась с пробежки: она тяжело дышала, лицо блестело от выступившего пота.

− Достаточно.

Внезапно раздавшийся низкий голос заставил Соню резко обернуться. Дверь открылась с протяжным скрежущим звуком, и в камеру вошёл Скрипач. Игорь заметил, что никаких ключей у него в руках не было.

− С тебя на сегодня хватит. Отправляйся в свою комнату, − негромко, но твёрдо произнёс Скрипач, обращаясь к Соне.

− Но я ещё… − попыталась было возразить девочка.

− Хватит.

Разочарованно выдохнув, Соня не стала продолжать спор и вышла из камеры. Игорь и Скрипач остались наедине.

Лазарев упрямо вздёрнул подбородок, глядя в глаза главарю банды. Даже будучи скованным, он не собирался показывать слабость. Знал, что нельзя.

Тот, кто его пленил, был довольно молод. Лет тридцать-тридцать пять, вряд ли больше. Казалось, высокий рост был дан этому человеку лишь для того, чтобы ещё больше подчеркнуть его неестественную худобу. Коротко остриженные рыжие волосы непослушными вихрами вздымались вокруг скуластого лица со впалыми щеками. Длинный с --">