Эйвери Дьюк - Тайна Ночи Свечей (СИ)

Грэйс. — Понимаю, вельдские стекольщики годами сражались бок о бок с двуликими Боривала, но разве это отменяет тот факт, что из-за них-то все и началось? Не будь в Дэйлинале такого огромного количества нелюдей…

— Они люди, самые настоящие люди, получше многих, хочу заметить! Умение принимать звериную форму — проявление магии, а не истинной сущности, как любят болтать завистники и невежды.

— Тогда почему даже в человеческом облике они неизменно смотрят на мир звериными глазами? — не сдавался предсказатель, с опаской наблюдая за тем, как Грэйс орудует коротким изогнутым кинжалом, шаг за шагом разрушая изящную стеклянную головоломку. Отложенная в сторону, зеркальная книжица вызывала массу вопросов, но предсказатель не решался озвучить их, понимая, что вряд ли получит прямой, честный ответ.

— Так вот оно что! А я все думала, почему же Вы решили налаживать отношения со стекольщиками, а не с прядильщиками, что выглядело более перспективным для Грифалета. Выходит, все дело в глазах. Ведь если Вас пугают взгляды двуликих, белоглазые прядильщики должны просто ужасать, — повеселела Грэйс, уловив искреннее беспокойство в голосе чужестранца. Многие боялись двуликих, их мощи, скорости, силы духа, но мало кто понимал насколько те уязвимы в сравнении с прочими одаренными магией. Не будь за спинами боривальских двуликих вельдских стекольщиков, корабли вейнтов собирали бы куда более ощутимую жатву…

— Я прибыл в Дэйлиналь по поручению главного грифалетского предсказателя. Он предупредил, что среди всех народов, населяющих ваше королевство, стекольщики отличаются наибольшим здравомыслием и благородством, а еще…

— А еще старый интриган знал, что прядильщики предпочитают убивать каждого, кто посмел сунуть нос в их маленькие, грязные секреты и не желал рисковать талантливым учеником. Но оставим это. К сожалению, наша беседа подходит к концу, а я не успела ответить на Ваш вопрос о целесообразности доверия тем, кого закрытие Вельды не коснется, — без объяснений вручив ларец с испорченной головоломкой предсказателю, с усилием продолжила говорить Грэйс. Становилось все заметнее, как тяжело ей дается каждое слово и сколько усилий приходится прилагать, чтобы удерживать в непослушных пальцах зеркальную книжицу с письмом.

— Вы уходите… — еле слышно прошептал предсказатель, подмечая первые признаки остекленения.

— Верно, я ухожу, но не стоит беспокоиться. Как только Вельда заберет мою магию, и я стану неотъемлемой частью стеклянного города, на миг в моей власти окажется все, чем владеет Сердце. Я смогу воспользоваться неподвластным мне даром зеркальной магии и отправлю это письмо, — чуть поведя кистями, начала объяснять Грэйс. — Как Вы уже могли догадаться, далеко не все представители моего славного рода, объявленные погибшими в бою, сложили головы во благо королевству. Кое-кому пришлось удалиться по менее героическим причинам… Это письмо — не мольба о помощи и не призыв к спасению родного города, а самый что ни на есть обыкновенный шантаж, и он непременно подействует, если не на прямого адресата, то на его потомков. Сколько не перекладывай ответственность, кому-нибудь обязательно придется решить эту проблему, уж я об этом позаботилась… Ну вот и все, магии почти не осталось. На прощание попрошу лишь о двух вещах — увезите ключ как можно дальше и отправьте Верховной Хильде мое хрустальное ожерелье. Можете даже приписать от себя расплывчатое, зловещее предсказание и сообщить в конце, что я обо всем знала. Так она потеряет покой и поостережется трогать Ваше королевство…

— Постойте, о каком ключе речь? — забеспокоился предсказатель, заглянув в ларец и не найдя никакого ключа.

Хрустнуло раздавленное зеркало. Верховная успела отправить последнее, самое важное в ее жизни письмо, и с чистой совестью откликнулась на чарующий зов Сердца Вельды. Теперь от нее уже ничего не зависело, но она верила в правоту каждого из принятых ею решений.

Глава 1. Загадочный господин

Отправиться на поиски тишины и покоя в квартал «Пропитых медяков» в городе двуликих — людей, способных с легкостью менять свой человеческий облик на звериный, мог лишь безумец или абсолютно глухой. Надеяться обрести душевное равновесие на улице «Битых козырей» — бедняк, терзаемый опасной мыслью

--">