Татьяна Матуш - Чужие сны (СИ)

высиживали.

- Чего ты на меня-то орешь? - опешил Алик, - ты сам был в курсе. Вот и думал бы тем местом, которым нужно, а не тем, в котором у тебя мозги.

- А я на нас обоих и ору, - буркнул Олег.

Влад уже давно сидел прямо на полу, в обнимку с Ленкой, и хохотал до слез, уронив голову. А Пал Палыч задумчиво рассматривал осколок большого зеркала, меж бровей у него пролегла глубокая складка.

Никто не заметил, что двое из компании исчезли.

Во дворе, в расстегнутой шубке, не прячась от холодного ветра, стояла темноглазая девушка, по виду, лет семнадцати. На самом деле - гораздо старше. Насколько? Этого Рустам не знал. О возрасте Первой он мог только догадываться. Она родилась здесь, еще в прошлый приход ясаков, то есть почти пять тысяч лет назад. Так что плюс-минус пара десятилетий, наверное, не имели особого значения. Он подошел к ней сзади и обнял, запахивая шубку.

- Простынешь, Алка.

Она не ответила. И, казалось, не почувствовала. Ни тепла, ни его рук. Но это только показалась. Потому что через секунду статуя ожила.

- Ты говорил, что можешь помочь этой девочке умереть без мучений, - сказала она.

- Могу, - подтвердил он, - и помогу. Сейчас?

- Ты ведь, наверное, можешь это сделать и для меня?

- Рехнулась, - Рус покрутил головой.

- Да нет, я все хорошо обдумала. Ей семнадцать лет. Она должна жить.

- Тебя послушать, так на жизнь имеют право только молодые. А давай пройдем по городу, и всех, кому за шестьдесят, отстреляем к баобабам? А что? Меньше народу - легче с квартирным вопросом.

- Рус, я серьезно, - Алла не поворачивалась, не хотелось смотреть в его глаза. Или, наоборот, слишком хотелось?

- В любом случае, спор у нас беспредметный. Ты миновала точку невозвращения, по моим ощущениям, где-то около недели назад. Твоя личность полностью подавила Мару.

- Постой, - Алла обернулась, - около недели назад мы встречались.

- Да, - кивнул Рус.

- И ты... знал об этом? Уже тогда? Конечно, знал. Не мог не знать!

- Конечно, знал, - подтвердил Рустам.

- Но почему ты не сказал мне об этом?

- Потому что предвидел этот разговор. И твое решение, - ответил он. И не отвел светлых глаз, даже когда она подняла узкую ладонь, и со всего размаху залепила ему хлесткую пощечину.

- Мерзавец. Кто дал тебе право решать за меня, как мне жить? И жить ли, вообще? - она снова подняла руку, но Рус мягким движением перехватил ее.

- Яса, - ответил он, - я - князь Ясы. Как и Влад. Уж ты-то лучше других должна знать, что у нас демократия невозможна.

Не вступая в дальнейшие дебаты, он легонько прикоснулся к ее лбу кончиками пальцев... и Алла ушла. Проснулась Мара.

Она вздрогнула. Оглянулась. И во все глаза уставилась на мужчину.

- Рустам? Ты? Откуда? И... где я? Что случилось?

- Я пришел за тобой, - мягко, стараясь не напугать, ответил он. На все вопросы разом.

Она поняла мгновенно. И, конечно, испугалась.

- Ты - ангел смерти.

Он кивнул.

- Значит, я была права.

Он снова кивнул.

- И... мне никак нельзя остаться?

- Никак, Мара.

- И... куда ты меня поведешь? - тихо, почти неслышно спросила девушка.

- К Богу, - твердо ответил он. И тихонько дунул на ее длинные, темные ресницы.

Та часть, что была Марой, ушла, как птица, быстро и легко. Может быть, и в самом деле, к Богу. Может быть, неподалеку, ее действительно ждал ангел. Настоящий. Не самозваный. Рус, как никто, знал, насколько правдивы, порой, некоторые сказки. Тем более, сказки о Высших.

Он легко поцеловал девушку в лоб. И стал молча, терпеливо ждать, когда проснется Алла.

Сложным искусством убивать с любовью в сердце князья Ясы владели еще в утробе матери.

--">