Skyrider - Розовый Дождь

зарыдала как девчонка.

— Ну что ж…  Думаю, этого достаточно, — Создатель сам вытер слезы рукавом рясы. — Я милую и Азаила, и оставшихся в живых его соучастников, как милую Я и их жен. Первым будет возвращено их прежнее величие, а вторые будут навсегда избавлены от проклятья вечного одиночества! Все согрешили и все будут помилованы — грядет новая Эра и ничего из старого хлама обид и зол не должно перейти туда, не должно!

— Ну а теперь…  Пусть сбудется Мое Пророчество, которое Я открыл через Азаила. Люцифер, подойди сюда!

Люк немного смущенно подошел к Создателю.

— Чашу мне! Быстро! Побольше! Нож!

Котенок и Щенок вдвоем схватили большую чашу, из которой пил Гастон, и подали её Создателю.

Создатель взял нож и быстрым движением перерезал вены на руке Люка и — золотистая, как солнечный луч, жидкость полилась в подставленную чашу!

Весь зал ахнул! Никогда в жизни никто не видел такой крови у человека! А Азаила просто затрясло, словно в лихорадке.

— Так про-с-с-с-с-сто, так прос-с-с-с-с-сто, как я не догадал-с-с-с-с-с-я! Чис-с-с-с-с-стый с-с-с-с-с-солиум, чис-с-с-с-с-стейш-ш-ш-ш-ший…

Когда чаша была наполнена до краев, Создатель прикоснулся ладонью к ране и она тут же, без всякого шрама, зажила — как будто бы ничего и не было!

— Как же…  Гениальный Азаил, сама Премудрость, — улыбнулся Создатель, — и не смог догадаться до того, что у него в руках — его собственное спасение! Чистый солиум — вот кровь моего Избранника, Люцифера — универсальный растворитель, способный полностью очистить твой геном, как вода очищает испачканную грязью одежду, и восстановить тебя в первоначальной красе! Все началось с первой пролитой тобою кровью — и все и закончится пролитой во имя твое кровью! Так пей же, Азаил, но всего один глоток — этого будет достаточно!

Азаил дрожащими лапками взял чашу и отпил из неё. Создатель быстро выхватил её у него, потому что Азаила тут же стало бешено трясти, как будто бы через него пропускали электрический ток. Азаил упал на спину и стал конвульсивно дрыгать ногами, шипеть, извиваться, как полураздавленная змея, а потом…

Он вдруг резко вскочил на задние лапки, оказавшись выше человеческого роста, резко распрямил согнутые плечи, кожа его стала светлеть, лапки — на глазах превращаться в руки и ноги, хитиновый панцирь на спине — в радужные крылья, отвратительная насекомья башка со жвалами — в лицо, усики-вибриссы — в золотистые волосы…  Не прошло и минуты, как по толпе, смотревшей на чудо преображения, прокатился вздох удивления, а потом оглушительные крики восторга! Перед ними стояло самое прекрасное существо на свете!

Высокий, на целую голову выше даже богатыря Гастона, широкоплечий, атлетически сложенный, но в то же время — изящный и миниатюрный, как статуя, выточенная резцом гениального скульптора. Волосы его цвета солнечного луча, непослушные курчавые, мягкие, как шелк. Серые, серьезные, необыкновенно умные и глубокие глаза. Аккуратненький, чуть приплюснутый нос, усыпанный веснушками, полные румяные как спелые яблочки щеки с ямочками. Круглый подбородок, немного полные губы, белоснежные зубы. Переливающиеся всеми цветами радуги прозрачные крылья за спиной. Облаченный в шелковую золотую тунику, не скрывавшую достоинства его фигуры, он стоял — и никто не мог оторвать от него взгляд, любуясь его поистине божественной красотой — идеально сочетающей в себе мужественность, ум и изящество.

— Прошу любить и жаловать! — улыбнулся Создатель. — Первое и любимейшее мое создание — собственной персоной!

Азаил покраснел и потупил взор.

— Ты ничего Мне больше не хочешь сказать? — строго спросил Создатель.

— Я…  я…  Чем я могу отплатить тебе за твою бесконечное милосердие ко мне? — смущенно спросил он.

— Одним. И ты знаешь, чем — другого не приму, не жди!

— Стелла? Но…  — смущенно развел Азаил руками, — смогу ли я когда-нибудь простить её и сможет ли она…  простить…  меня? Ведь прошло столько тысяч лет! Все разрушено между нами, ничего не осталось!

— Разрушенное за тысячелетия, — подхватил Создатель, — за тысячелетия и восстановится. У вас впереди — целая вечность, не так ли? — А потом Он обернулся к Стелле и сказал: — Ну же, жена, подойди и прими назад своего мужа, и Я вновь соединю ваши руки, как тогда, у Розового Озера, и — клянусь — больше не допущу споров из-за власти или тяжб из-за того, кто из вас умнее или достойнее!

Стелла, --">