Алекс Кошкин - Факультет некромантии имени меня покойного

1

Короче, дело было так… умер я в году этак 386 от того дня, как посол эльфов обосрался за яблоней. Маленькой такой. Все ближнее село видело. А по-другому в нашем захолустье потом летоисчисление и не вели. Глушь тут редкостная, и события, как вы понимаете, бывают весьма нечасто. Лорд родился, женился, помер. И все по кругу. Вот эльф, он такой один был за все года!

Хотя последние лет сто и говорили, что в году таком-то от посещения моего замка его великолепием, послом светлых эльфов Виарундом Сладкоречивым… Но чушь все это, я вам скажу. Я, еще когда маленький был, лично сглазил посла из окна детской. Еще до приема. На приеме за гостя взялись мои старшие братья и две незамужние сестры. Вот после сестер эльф и подписал перемирие. Дескать, им, ушастым, плевать на нас, некромантов на краю их леса, а мы не суемся к ним даже заплутавших эльфов возвращать. А плутали они тогда часто. Не всем сладко было в родном лесу. Но все больше шли они мимо наших земель. Наслышаны были.

А вот когда я умирал, братьев и сестер у меня уже не было. Я тогда со всех ног бежал домой на защиту замка. Боялся не успеть. Ушел «серыми тропами», оставив моих верных друзей и товарищей на полдороги. Это им жизнь и спасло.

Это только в книжках пишут, что славный паладин в гордом одиночестве да борясь со злом… А в жизни все проще. Если банда магов, шатающаяся по стране, решала взять штурмом замок и побеждала, то, безусловно, паладины. Если погибала, то разбойники. А их, банд, тогда много было. Война кончилась, и бывшие герои, боевые светлые маги стали никому ненужными. А вот некроманты и темные маги обзавелись работой. Море крови и тысячи тысяч смертей породили стада нежити и неупокоенных.

Король платил золотом, по монете за голову твари. Золото было сплошь из рубленных медяков, но крестьяне были даже рады с ними расстаться. Мертвяки… они по страшнее кротов будут. Особенно, если их братскую могилу распахать плугом и засеять репой.

Глупые люди, конечно, говорили, что лучше бы этим солдатам в лесу всем помирать, так нет же: все сражения как одно были на ровных полях, на край, лугах и склонах. Но это крестьяне зря огорчались. Леса мы бы и за сотню лет не очистили от мертвечины. Спалить и то было бы проще.

Мой последний день растянулся на три месяца. К тому моменту, как я достиг родного замка, сестра уже умирала от истощения магии. Большая часть гарнизона была мертва. Последний брат, выживший в войне, был убит еще в первый день нападения. А я еще три месяца продержался, впитывая из родового замка силу смерти. К концу уже ни одного живого в моем гарнизоне не осталось. Даже слуги передохли. Но напавшие на нас не были простой бандой. Это были очень сильные маги. Сработавшаяся команда, специалисты разных искусств. И в отличии от других нападавших эти не спешили уйти, встретив длительное сопротивление. Только некроманта с ними уже не было, когда пришел я. Но это только отсрочило их победу.

И если вы думаете, что умер я достойно, как полагается темному магу, принеся себя в жертву ради страшного проклятья, то спешу огорчить. Меня убили стрелой в сердце. На тот момент сил у меня уже не было. Я давно черпал их из своей смерти, пытаясь отразить атаки. И вот на простую стрелу их как раз и не хватило. Я махнул рукой, а стрела не развалилась пеплом. Вместо этого, она пробила грудь и мое уже к тому времени остановившееся сердце. Как дурак, на стене замка и помер.

А все потому, что некроманты не созданы для войны. Мы хороши в бою только против нежити и других некромантов. Живые люди — это все больше к светлым. Им их убивать сподручнее.

И каково же было мое удивление, когда я очнулся и понял, что живой. Пусть не в своем теле, но уж точно в своем родовом замке. Точнее — склепе.

* * *

Я лежал на полу в неудобной позе, одним глазом оглядывая свой родной склеп. На моем родовом месте, подписанном еще при моем рождении, а может и раньше, стоял старый и дряхлый гроб. Передо мной на полу лежала девушка в странной одежде с взрезанными венами. Да и то тело, в котором я очнулся, тоже разок успело умереть. Чужая, но хорошо знакомая магия с хрустом восстанавливала сломанную шею. Теперь уже мою шею.

Старая магия развеялась и канула в небытие, не оставив даже следа. Так бывает, когда заклинание ждет своего часа очень долго.

— Сколько же я был мертв? — спросил я сам у себя. — И почему ожил?

Ответа пока не находилось. Так что пришлось встать.

Новое тело --">