Мария Фролова - Месть Агонии

ступили на деревянный пол. Рыжее видение появилось во всей своей красоте и первозданной мощи. Такой он ее и запомнил. Волосы развевались и двигались, словно ожившие ветви плюща. Глаза пропали, оставив в глазницах лишь черноту бездны и оранжевые угли адова пламени. Тонкие пальчики, способные довести до исступления любого, даже самого искушенного мужчину, пропали, а на их месте красовались бликующие когти. А пухлые губы и маленький рот были перемазаны густой кровью, открывая четыре острейших клыка и раздвоенный змеиный язык. Вот она — Изящная Агония! Такая, какой ее задумывала Изначальная Матерь! Такая, какой ее хотела видеть сама Смерть! От красавицы так и веяло древней, всеми забытой магией. Она клубилась вокруг и, казалось, отравляла воздух, оставляя след в этом мире навсегда. Мужчина готов был спорить на что угодно, что после этой встречи, если бы она была реальной, земля и этот особняк стали бы проклятым местом, несущим всем лишь мучительную и долгую агонию, такую, что жертва встретит свой конец легко и со словами благодарности.

Мгновение ужасающая мечта оглядывала залу, а затем, неуловимо даже для глаза мужчины, бросилась к нему.

— Провиденье! Антуан, что с тобой сотворили!? — ее голос звучал надломлено. Он так расходился с ее внешним видом, что мужчина только уверился в своей догадке — все это лишь прекрасный сон.

— Марэна, ты пришла проводить меня? — прошептал он. Выступившие клыки резали ошметки его губ, но вампир, кажется, не чувствовал боли. — Я знал, что Смерть придет за мной, я верил в это, но не думал, что ты придешь в ее личине. Благодарю тебя, за такой подарок!

Лицо вамп неуловимо изменилось. Чернота из глаз пропала, клыки исчезли, а точеное лицо вновь стало прежним. Большие, глубокие глаза наполнились слезами. Она опустилась на колени перед мужчиной. Ей даже показалось, что она может утонуть в луже крови. Она никогда не боялась вида чужих страданий, а кровь казалось ей прекраснейшим из творений Богов, но сейчас она ужасалась, видя, как много ее вокруг, крови одного из перворожденных вампиров. Она взяла его истончившееся лицо в свои ладони и попыталась заглянуть в уцелевший, уже помутневший от страданий, глаз.

— Антуан, друг мой! Молю тебя, услышь меня! Это не сон, это я! — она почти кричала. Животный ужас заполнил душу. Разум понимал, что уже ничем не помочь, но сердце кричало о другом. Спасти, спасти его любой ценой. Она не примет потерю никогда!

Мужчина моргнул, его взор снова стал осмысленным. Уснувший было разум снова поднял голову. И несмотря на раны, море крови и измученное тело, его лицо снова наполнила стать и сила. А глаз загорелся лукавой искушающей мудростью истинного наглеца и победителя.

— Марэна, это и правда ты? — прошептал он уже громче, но было видно с каким трудом ему дается каждое слово.

Та постаралась улыбнуться и подавить слезы.

— Узнал наконец? Я рада. — Она убрала руки от лица, но не встала с колен. А продолжала пристально всматриваться в черты мужчины. — Как ты мог допустить все это?

Антуан улыбнулся уголками губ.

— Возможно, я желал покоя, Марэна. Я слишком стар, чтобы просто ошибиться. Думаю, пришло мое время уйти.

Она прикрыла глаза и медленно покачала головой. Ее пальцы на его коленях предательски дрожали, но она старалась взять себя в руки.

— Нет! Я не верю! Ты просто не мог так поступить!

Антуан с трудом поднял правую руку и дотронулся до щеки своей мечты. Сейчас она полыхала жаром гнева и скорби. В ней зарождалось пламя ярости и виной тому он. Разум нехотя, но признавал, что его оплакивают и страдают по нему, как он того и желал.

— Когда-нибудь ты поймешь меня… — прохрипел он, закашлялся и откинулся на спинку дивана. Вамп подхватила его и аккуратно вернула в прошлое положение, уложила голову так, чтобы кровь из горла спокойно стекала по шее.

— Антуан, если ты хотел уйти, то почему не оставил преемника? — выпалила Марэна. — Я не верю в то, что ты просто решил… Скажи мне правду, кто-то нашел средство против тебя? Этот урод, — она кивнула в сторону трупа воина, — напал на тебя тогда, когда ты этого не ждал, подловил? Тебя предали, обманули, околдовали? Только скажи — и сотру в порошок всех, кто причастен к твоей смерти!

— Да, меня застали врасплох, как, впрочем, и всех из нашего племени. Где ты встречала честного и благородного охотника? Они считают за подвиг обман и подлость, нож в спину для них есть высшее геройство, — --">