Андрей Николаевич Стригин - Подземная одиссея

истерике. Крошится камень, появляется невыносимое зловоние, фильтры маски не спасают, начинаю задыхаться, а на самой верхушке пещерного органа в страхе бьётся самка, так не понявшая, что натворила, она кашляет, корчится от боли. Вот и всё, миссия моя закончилась, думаю я в умиротворении, и медленно сползаю в беспамятство, с которого выхода нет.

Сколько находился без сознания, трудно понять, может час, или день. Открываю глаза, маски на мне нет. Лёгкие принимают чистый кислород. Смотрю в сторону врага. Ничего не изменилось в паутине нитей, они всё так же извиваются, сгустки выделяют жидкость, она стекает в лужицы и ручьём льётся в лабиринты пришельцев. Но почему так свежо и легко дышится? Ужас захлестнул меня, неужели я стал мутантом? Прыгаю вниз и, не отдавая себе отчёта, зачерпываю жидкость, что вырабатывает гигантская сеть. Вода! Свежая, чистая вода! Безудержный смех сгибает меня пополам. Не я стал мутантом — живая машина амёб. Она с усердием гонит кислород и воду — смертельный яд для своих хозяев. Наблюдаю внутренним взором, как потоки чистой воды вливаются в маслянистую субстанцию, внося ужас, хаос и смерть. Не далёк тот день, очистится Земля от раковой опухоли и на её месте забьёт в небо фонтан живительной влаги.

Позади меня всхлипывает самка. Оборачиваюсь. Она вскакивает и бросается наутёк и вскоре теряется в чёрных лабиринтах пещеры. Посылаю ей воздушный поцелуй.

* * *

Улыбаюсь, взгляд, словно раздвигает время. Я наблюдаю, как рушатся целые цивилизации, империи паразитов сдувает в небытие, словно пластилин комкаются лица олигархов, среди которых я вижу до боли «родные» физиономии, доллар превращается в труху, ростовщики корчатся в агонии… а над очищенной от скверны Землёй, расцветает радуга и восходит Солнце. Его светлые лучи освещают дивные города, в которых живут люди незнающие лжи, где главенствует человеческая душа, и нет места ни для злобы, ни для зависти.

Севастополь. 2014 г.

--">