Даниил Широков - Становление Героя

до меня дошло, что это был за холмик. Прямо возле Анны стояла небольшая каменная табличка. Я поймал себя на мысли, что мне совсем не хочется смотреть, что на ней написано.

Однако я обошёл Хранительницу по дуге и заглянул за её плечо.

— Здесь покоится Джон, истинный герой этого мира, — с улыбкой прочитал я, а затем тяжело вздохнул. Не умеет этот мир шутить, уж простите меня за тавтологию. — Странные у тебя подарки, если разрешишь сделать замечание.

Но мне никто не ответил. Лишь Анна продолжала плакать, тихо вздрагивая с каждым раскатом грома.

Пощупав себя по одежде, я вынул уже размокшую пачку сигарет. Обхватил зубами последнюю, осторожно вынул, стараясь не разорвать бумагу. Закурив о маленький огонёк на пальце, облокотился о ближайшее дерево. Затянулся, выдыхая густой дым вперёд, в небо.

— Сколько раз вы уже сюда приходите? — спросил я тут же замершую Анну.

Она вновь вздрогнула, поднялась и обернулась на мой голос.

— Больше пяти лет, Джон… Каждый год.

— Понятно. Так вам сохранили память.

— Всем, кто был рядом, — кивнула Хранительница, вытирая слёзы о рукав балахона.

Крис, наверно, вспомнит, как я говорил ему о предателе в рядах Героя. Может, даже догадается связать мою ложь с этим фактом. И поймёт, что именно предатель всегда спасал едва живого рыцаря в доспехах, не сумевшего сразить дракона. Таковы сказки.

Жаль, что только в них бывает счастливый конец.

— Не стоит сокрушаться, Анна, — сказал я, вновь затянувшись. — В конце концов, что значит жизнь одного по сравнению с жизнями многих.

— Для всех нас ты был дороже всего мира, Джон, — ответила женщина, оборачиваясь в сторону пустыря. Деревья согласно зашумели, вторя её словам.

— Ну а сейчас-то что грустить, а? — вздохнул я. — Что сделано, то сделано. Найди себе своё собственное счастье.

— Я не могу так… Просто не могу.

— Почему-то мне всё больше начинает казаться, что куда проще было бы позволить вам забыть. Это же натуральная пытка!

— Нет. Так правильно. Мы должны помнить, и помнить всегда.

— Как знаешь, как знаешь, — покачал я головой, затягиваясь вновь. — Не забывай Криса с Тсу навещать, а то совсем с ума сойдут.

— У них скоро второй родится, знаешь… — улыбнулась Анна.

— Тем более. И Немезиде передай.

— Она едва не ушла из жизни в первые несколько лет. Как только мы её не уговаривали, не просили перестать предпринимать попытки суицида…

— И это жившая больше десяти тысяч лет девчонка? Да ни в жизнь, не верю.

— Нам всем было очень тяжело. Сейчас она покинула Академию, и направилась куда-то в горы, и там изучает совсем уж древнюю магию, даже я боюсь подходить без серьёзной причины. Может, пытается найти способ тебя вернуть.

— Понимаю. Не думаю, что у неё получится.

Дальше разговор не шёл. Дождь продолжал лить как из ведра, периодически туша мою сигарету. Ну ничего, огонёк на пальце у меня бесконечный, как-нибудь да докурю.

— Лифа ушла в монастырь. Говорит, там спокойнее. Выходит только сюда, раз в год. Даже Богиня и Армагеддон навещают её в одной из церквей, во внутреннем дворике.

— Мана жива? — поднял я бровь.

— Более чем! — рассмеялась Анна. — Хотела тебя даже в ранг местных богов записать, да Немезида ей не позволила. Говорит, что ты бы этого не хотел.

— Согласен. Бессмысленная слава — ужасная судьба. Тем более для мертвеца.

На моих последних словах Анна вздрогнула куда сильнее, чем до этого. Её лицо побледнело, на нём снова выступили слёзы.

— Прости, прости. Зря я так, — сделал я шаг вперёд.

— Нет. Я и сама знаю, что никакая сила не вернёт тебя. И разговор этот скорей всего у меня в голове, да и только.

— Ну, раз уж в голове… Как там Розалия?

— Лучший королевский капитан рыцарской гвардии, служит уже больше пяти лет. Куча медалей и орденов…

— Из-за работы, наверно, не так часто со всеми видится?

— Практически ни с кем, кроме Криса. Она старается этого не показывать, но ей, наверно, тяжелее всех. Вы ведь так и не вернулись к одному важному разговору.

— Извинись за меня перед ней, хорошо?

— Обязательно. Меня и саму часто мучают сомнения…

— Так отвлекись, найди себе хоть какое-то занятие! Вон, баланс…

— С ним всё в порядке. Судя по всему, никаких глобальных изменений в равновесии в ближайшую тысячу лет не предвидится. Видимо, даже бездушный мир умеет отличать добро от простого счастья.

— Тогда просто хорошие мысли будут --">