Екатерина Попова , Александра Берк - Лучник

совсем поздно. И как я понимаю, он здесь такой не один. Давно про душекрадников слухи поползли?

— Три луны, — одними губами выдохнул юноша. Прикусив губу, он напряжённо следил за сборами своего странного собеседника. На лице его застыло очень странное выражение: страх, радостное волнение, надежда, отчаяние — всё сразу, дикой неправильной смесью. Казалось, он сам не знает, что думает и о путешественнике, и обо всём случившемся. Не знает — и не может решить, что ему делать.

Внезапно, решившись на что-то, он резко шагнул вперёд, замер, колеблясь, почти вплотную к страннику. А потом вдруг неловко, неумело опустился на колени.

— Позволь идти с тобой, — с отчаянным напряжением выдавил он. И вскинул голову, ловя взгляд странника. — Скажи сам, что хочешь в уплату, только не гони…

Стиснул зубы, с явным трудом подавляя дрожь, и почти беззвучно добавил:

— Или убей. У меня больше нет других надежд.

Странник поднял с земли безупречно чистую после падения ленту и снова перехватил волосы. Только закончив с этим занятием, он заговорил.

— С собой, за любую плату? И тебе безразлично, куда я иду и зачем?

— Не за любую, — прошептал тот, не поднимая глаз. — Лишь за то, что принадлежит мне. И мне всё равно, куда ты идёшь. Я сомневался… до медведя. А своих дорог у меня всё равно не осталось…

Губы странника чуть дрогнули, словно ответ его удовлетворил.

— Хорошо, ты можешь пойти со мной. А плата… Три зимы. Три зимы ты будешь идти со мной одной дорогой. Понравится она тебе или нет. И моё слово будет для тебя законом так, словно я твой наставник. Если не справишься и нарушишь слово, то вернёшься в тот день и миг, когда встретил меня, но пойти со мной уже не сможешь. А если выдержишь… Если выдержишь, тогда и поговорим. Устроит тебя такая плата?

Юноша неверяще поднял голову. В глазах мелькнуло сомнение пополам со страхом. Прикусил губу, что-то напряжённо обдумывая. Предложение явно не слишком понравилось ему. Но и спорить, как он наверняка понимал, было не время. Несколько мгновений висела тяжёлая, напряжённая тишина. Потом Ниари, казалось, что-то решил для себя.

— Устроит, — обречённо откликнулся он. А потом вдруг кривовато, с горькой усмешкой, бросил, глядя прямо на странника, — Если и твой путь окажется для меня неприемлем, значит, нет и смысла больше барахтаться. Я согласен.

Подумал и нехотя попросил, отведя взгляд:

— Одна просьба. Если я нарушу слово и вернусь обратно, то в этот день… просто меня убей.

Изумрудные глаза на короткий миг потемнели почти до черноты.

— Запомни, мальчик, запомни накрепко: я не убийца. Ты разное можешь обо мне услышать, верить этому или нет — решай сам, но одно твёрдо запомни. Я могу отнять одну жизнь, только защищая другую. И только если другого пути нет.

Ниари опустил голову.

— Прости, — тихо ответил он после долгого молчания. — Я понял.

— Хорошо, — путник кивнул. — Потуши костёр, а я займусь медведем — когда мы уйдём, его некому будет держать. И не смотри так, сказал же, я не убийца…

Не оборачиваясь больше, он быстрым шагом подошёл ко всё ещё рвущемуся на волю зверю. Положил руку ему на голову и зашептал.

— Спи. Где сон, где явь, забудь. Спи. Пусть тебе снится навязанный путь. Спи…

С пальцев странника слетели зелёные искры, на миг охватили медведя и исчезли. А через мгновение зверь обмяк и рухнул на землю.

— Лошадь у тебя есть? — жестом освобождая державшие зверя деревья, спросил странник нового спутника.

— Нет, — виновато откликнулся тот, неловко поднимаясь на ноги. Глаза его зачаровано следили за творящимися чудесами. Спустя несколько мгновений он, опомнившись, бросился выполнять поручение. С сомнением оглянувшись по сторонам, он коснулся было небольшой фляги на поясе. Потом, оценив, должно быть, размеры костра, вздохнул и вытащил из-за пояса простой охотничий нож. Несколько движений — и перед ним уже лежит аккуратно срезанный кусок дёрна. Примерившись, юноша в несколько движений разворошил костёр, заставив искры в безумной пляске взвиться в воздух, и принялся засыпать огонь рыхлой землёй. Глаза же его то и дело косили на странника и лежащего у его ног лесного хозяина.

Бросив короткий взгляд на потушенный костёр, путник удовлетворённо кивнул.

— Говоришь, о душекрадниках заговорили три луны назад? Значит, примерно тридцать бездушных здесь бродит… Интересно, сколько из них люди… Ладно, давай-ка для начала найдём тебе --">