Артем Кочеровский - Глитч

Ямато показалось, что ехали долго, но на самом деле… Там был дом, где-то за городом… Большой и богатый дом в японском стиле на современный манер. Участок со стриженной травой, ухоженные деревья и открытое пространство под крышей, в которое попадаешь сразу с улицы. Там были люди, не только тот мужик. И там было оно… То, чего Ямато не чувствовал ни в храме, ни в штаб-квартире липового зрячего, через которого он якобы разговаривал с Милой. Под той крышей витали потоки, вибрации висели в воздухе, как напряжение перед подступающей грозой. Он чувствовал их отчетливо и помнил, как они проникают в него. Ямато было больно. Мужчина не прикасался к нему, но казалось, будто его оплавленные ногти рвут плоть и перебивают внутренности, будто свеженину на мясном прилавке. Ещё там были две девчонки. Молодые внешне, но старые внутри. Они походили на деревья, растущие на болоте. Невысокие, тонкие и аккуратные внешне, но несущие за собой сотни лет опыта. Потом Ямато отключился. А потом была комната, где пахло специями. В тени сидел взрослый мужчина и хрипел, посасывая сигарету. Тогда и состоялся этот разговор. Ямато сказал то, что от него хотели услышать.

Застегнув олимпийку, он прошел в прихожую и увидел на тумбочке два вскрытых письма. Одно — из Идичи Гакки, второе — из Синду Гакки. Нужно ли им что-то ответить, подумал Ямато. Пожалуй, нет. О переходе речи не шло. Савада-сан развернул полноценную юридическую войну. Он писал письма в министерство, находил свидетелей ранее поглощенных школ, подключил журналистов. Его потуги походили на сражение окруженного бойца, который не желает сдаваться. Или победа или смерть… Оборону Нобу Гакки Савада-сан выстроил на значимости победы первокурсника. Он настаивал, что школа пересмотрела методику обучения и просил дать Нобу Гакки ещё один год. Пару раз по наводке Савады-сана к Ямато приходили журналисты, а ещё он встречался с кем-то из министерства. По большому счету Ямато было плевать — в какой школе учиться — но воля к победе Савады-сана заслуживала уважения. Может быть, у него что-то и получится.

В кармане булькнул телефон. Ямато прочитал сообщение и улыбнулся. Затем он посмотрел на открытый шкаф и подошел ближе. Его пальцы скользнули по рукаву пальто. И что ему теперь делать? Жить. Жить жизнью Ямато Исикавы. В конечном счете: смысл жизни в том, чтобы просто жить.

Он накинул капюшон, выскочил за дверь и сбежал по ступенькам на тротуар. Ацуко в красной ветровке с натянутым на голову капюшоном уже ждала. Они поздоровались, ударившись кулаками.

— Куда сегодня? — спросила Ацуко.

— Плевать, — сказал Ямато, сунул руки в карманы и побежал по дорожке.

--">