Дмитрий Владимирович Петров - Силь

пылающего яростью лучника немного помедлить:

Принеси мне в ладонях снег —

Пусть он станет талой водой,

Пусть подарит нам лютня смех —

Ты уходишь с рассветом в бой…

Я иду за тобой

Лютней, но не мечом

Имя — звёздным лучом

Я иду за тобой…

Ты уже никуда не пойдёшь! — мелькнула у эльфа злая мысль, и он почувствовал, что готов к стрельбе. Недрогнувший наконечник стрелы уставился точно в сердце человека, тетива натянулась до предела…

Но вдруг что-то холодное коснулось шеи эльфа. Он скосил глаза и обомлел — это было лезвие эльфийского клинка. Элл принялся разворачиваться, медленно опуская лук.

Песня продолжала звучать:

Подари мне бездонный взгляд

Знак на память — через века…

Не найти дороги назад —

Нить серебряная тонка,

На раскрытых руках

Льдинкой сердце моё

Флейтой ветра поёт

Миру в зрячих руках…

Эльф обернулся и застыл. Перед ним, с мечом, не отрывающимся от его шеи, стояла Миралисса. Её глаза метали молнии, но при этом влажно блестели. И весь её облик дышал такой яростью, что Элл содрогнулся. Внезапно меч принцессы резким движением разрубил опущенный лук и вновь упёрся эльфу в шею. Из-под лезвия начали сочиться влажные капли, кажущиеся в ночной тьме чёрными.

— Руби, — тихо прошептал эльф. — Иначе я его всё равно убью, рано или поздно.

И Миралисса вдруг поняла отчётливо и страшно — убьет. А она убить Элла не сможет. Рука не повернётся. И ярость, пылающая в её душе, обернулась отчаянием.

— Не смей… — бессильно прошептала эльфийка, отшвырнула меч и повисла у него на шее, осыпая его лихорадочными поцелуями. — Я люблю тебя, я буду с тобой, я выйду за тебя замуж… Только не трогай… его. Не трогай! Не тронешь ведь? Не тронешь?

— Не трону, — пообещал эльф, и Миралисса закрыла глаза, изо всех сил вслушиваясь в звучащие слова:

Дай мне силы снова взлететь,

Страх умрёт в объятьях костра

Одолевшему в битве смерть —

Жизнь заплатит ядом утрат.

Горький вкус серебра…

Бесконечная тьма…

Дань заплатит зима

Павшим в День Серебра…

Миралисса крепко обнимала Элла, словно боялась, что если она его отпустит, Дону не поздоровится. А из-под опущенных век, никак не желая прекращаться, катились слёзы. Миралисса слушала звучащую мелодию, стараясь запомнить, высечь на гранитной плите памяти строки, которые она слышит в последний раз. И ради звучания которых она бы пожертвовала всем. Она бы не только вышла замуж за кого угодно, она бы жизнь отдала, только ради одного-единственного: осознания того, что эти уста поют, эти глаза сияют, этот человек — живёт. Этот человек… родной… любимый… единственный. Миралисса чувствовала, что он навсегда останется в её памяти, а значит — и с нею. В памяти о самых драгоценных, самых главных мгновениях жизни. В памяти, в снах, в мечтах…

Этого — не забыть.

Память станет бликом свечи

На замёрзшей книге окна,

В такт безумию сердце стучит —

На пороге снова война,

И хмельная весна

Отнимает покой,

Узкой лёгкой рукой

Разорвав цепи сна…

Я иду за тобой

На раскрытых руках —

Ломкий блеск серебра.

Ранней птицей весна —

Не дожить до утра,

Не уснуть до утра…

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Notes

--">