Тимофей Николаевич Печёрин - Порочный круг

бы сунулась к Бренну на порог. Уж очень убого смотрелся бывший донжон. Ловить там, казалось, было нечего.

В общем, не опасались нападения мастер Бренн и его команда. И, как однажды оказалось, зря.

К счастью для них, даже пребывать в стране снов, что почиталась язычниками за преддверие загробного мира, можно было по-разному.

Волшебница Равенна, к примеру, спала в ту ночь без задних ног. Глухо, даже почти без сновидений. Просто закрыла глаза — и провалилась в забытье. До того обессилила ее недавняя история с освобождением души незадачливого некроманта, попавшего в плен к скопищу Скверны, которое сам же он надеялся использовать для своих темных дел. В освобождении этом именно Равенна сыграла главную роль.

А вот варвар Сиградд, сын Торда — совсем другое дело. В своей прошлой, до изгнания из клана Снежного Барса, жизни он привык спать чутко. Ощущая малейшие шорохи и вообще едва заметное движение воздуха вблизи. Приучили его к этому охотничьи вылазки, порой длившиеся не один день. Не говоря уже про походы, набеги на земли соседних кланов.

Даже на охоте это не было лишним — быть готовым к нападению хищных зверей. Что даже в самом бывалом охотнике могли увидеть добычу. В какую-нибудь особенно суровую зиму хотя бы.

И, разумеется, могли напасть люди. Что тоже хищники, только двуногие, умеющие говорить и бравирующие своей разумностью.

При таких делах самому обрести чуткость хищного зверя было не просто полезно. Но необходимо для собственного выживания.

И в эту ночь именно чуткость спасла Сиградду жизнь.

Сквозь сон варвар почуял приближение чего-то… вернее, кого-то постороннего. Кого-то, заметно более теплого, чем окружающая ночная прохлада. Кого-то, кто, двигаясь, тихо шуршал по полу. Тихо — но недостаточно, чтобы быть неслышным.

А главное: этот кто-то дышал. Да, дыхание старался задерживать. Но все равно успел поколебать воздух, по меньшей мере, дважды.

Когда между его кроватью и незваным гостем осталось около двух футов, Сиградд рывком поднялся на постели, открыв глаза и одновременно хватая секиру — предусмотрительно положенную на пол у кровати, на расстоянии вытянутой руки.

Столь неожиданным для чужака оказался подъем спящего варвара, что тот даже растерялся на мгновение. Тем более что его собственное оружие — кривой нож — выглядело на фоне секиры Сиградда совсем уж жалко и несолидно.

Впрочем, стоило отдать должное злоумышленнику — а никем иным человек, явившийся среди ночи с ножом в чужое жилище, быть не мог. Растерянность его оказалась недолгой. И когда секира варвара стремительно описала в воздухе дугу, устремляясь к человеку с ножом, он — поджарый, ловкий и гибкий — успел отскочить. Одним стремительным, спиною вперед, прыжком.

Но уже в следующее мгновение Сиградд соскочил с кровати. И с секирой наперевес двинулся к незадачливому убийце.

Новый взмах. И снова незваный ночной гость сумел увернуться.

Впрочем, на большее его все равно не хватало. Длинное древко секиры варвара позволяло тому удерживать противника на расстоянии. Не давая шанса приблизиться, чтобы нанести ответный удар.

Другого оружия — какое позволило бы на равных тягаться с секирой Сиградда — у чужака при себе не было. Оставалось только отпрыгивать, уходя от ударов. Ну и еще пытаться обойти так не вовремя проснувшегося варвара с флангов. Чтобы (чем не шутят все демоны ада) подобраться-таки к нему поближе.

Этот странный танец, обоим грозивший смертью, продлился несколько мгновений. Сила была на стороне Сиградда, зато противник явно превосходил его в ловкости. Притом, что комната варвару досталась довольно-таки просторная. Оставлявшая незваному гостю достаточно пространства для маневров.

А потом лезвие секиры просвистело от убийцы с ножом слишком близко. И ровно в то мгновение ему пришла в голову эта на редкость неудачная идея — попробовать прикрыться, парируя удар клинком ножа, своего единственного оружия.

Или, скорее всего, голова вообще была ни при чем. Сработал инстинкт — подспудное желание выставить хоть какой-то барьер между собственным лицом и стремительно приближающейся смертью. Металлической и остро наточенной.

Как бы то ни было, окончилось для незадачливого убийцы эта попытка плохо. Лезвие секиры просто смело со своего пути чуть ли не половину выставленной руки, сжимавшей нож. Словно ветку сухую. Р-раз — и все.

Что и решило исход поединка.

Заверещав почти --">