Владимир Андреевич Чуринов - Лабиринт верности

Сломанная, как тростник, двумя меткими ударами. Враг не только быстр. Он чудовищно силен. Нечеловечески.

Вторая сабля не покидает ножен. Эдгар Канатоходец внезапно понял — он очень любит жизнь. Он хочет жить. И потому должен бежать.

Дальше лишь смутные обрывки произошедшего. Пирата гнали по тёмным улицам Базы на острове Клешня. Зверя расчетливо, жестоко, неотвратимо, выкуривали из норы. Преследователь бежал по крышам, сворачивал в переулки, непредсказуемо менял направление, каждый раз отрезая дичь от спасения. Каждый дом, кабак или притон, где Эдгар мог попросить подмоги. Он знал их! И ни разу не дал прорваться.

Но пираты так просто не сдаются. За городом. В гроте Томного Висельника. Есть еще одна нычка. Если повезет, даже будет пара своих. Еще чуть-чуть. Еще немного и он спасется. Спасется и отомстит надменному сукину сыну! Почему он гонит его? Почему играет? Почему до сих пор не убил?! Издевается? Ничего мы еще посмотрим кто кого. Не сдавался раньше. В абордаже против копейного строя. При штурмах фортов на амбразуру. Не сдастся и сейчас. Надо бежать.

Надо бежать. Песок, как жадная шлюха, тянет вниз, цепляется, держит. Но сапоги нельзя сбросить. Они понадобятся на острых скалах. Бежать. Дышать. Жить.

За спиной, все больше отставая, неумолимый и всезнающий, шел преследователь. Он дышал легко и свободно. Будто даже наслаждаясь соленым воздухом вечно живого моря. На широком, мужественном лице застыло выражение глубокой задумчивости. Задумчивости и скуки. Все шло так, как должно было идти. Жертва неумолимо вела себя в ловушку. Ни доблести, ни отваги для этого дела не требовалось. Лишь холодный расчет и терпение. Похоже и того и другого преследователю хватало вполне.

И все же необходимость свершить предначертанное несколько смущала. Этот пират был убийцей, негодяем, вором. Наверняка предателем и алчным ублюдком. И все же он любил какую-нибудь шлюху в порту. Сегодня с утра подарил целый золотой нищему мальчишке. Он был верным товарищем для своей ватаги. И заслуживал смерти не больше, чем любой другой на пиратской базе Клешня. Просто подходил больше остальных. Про него зададут меньше вопросов, его станут искать не так упорно. Он успел насолить меньшему количеству живых врагов и совершить «подвигов» недостаточно, чтобы прославиться. Он подходил. И, к сожалению, это значило, что Эдгару пора покинуть земную юдоль.

Эти обстоятельства не волновали преследователя. Все было рассчитано, пройдено и учтено еще до начала погони. Память угодливо подбрасывала разведанные факты — маршруты жертвы, друзья, схроны и притоны, где он бывает, и финальная цель — убежище за городом. Безлюдье, которое позволит надежно скрыть все следы. Цель никуда не денется — пляж видно как на ладони, — не свернет, не ускользнет. Совсем другие вещи омрачали чело преследователя, наводили совершенно нерабочую задумчивость, грозили провалом, если он не соберется.

Мрачные мысли, тяжелые. Мысли о боли, о предательстве, о смерти. О долге. Он сам ощущал себя загнанным зверем, псом, который по ошибке укусил хозяина. Как пес, он уже чувствовал бесстрастный взор мушкетного дула, наведенного умелой рукой — наказать наглеца. Но выстрел медлил. С провинившимися не тянут. И это самое странное.

Он не знал — есть ли в чем-то его вина. Он честно выполнял задания, шел по следу. Убирал цели. Не совершал ошибок. Не совершал сам. Но слово «предательство» довлело над ним. Он предал? Его предали? Слово черной сажей, солоноватым вкусом поражения навязло в зубах. Что если все уже напрасно? Все решено и нет путей к спасенью. Тогда смерть пирата станет напрасной. Напрасным станет все, что он совершил ранее. Верная, непорочная служба. Успешные операции. Все смерти, к которым он привел. И даже та смерть, которую пережил сам.

Но тогда ему бы не дали задания. А у него есть новая цель. Уже недалеко — неделя-две по морю. И он вцепится в чью-то глотку, разыграет шахматную партию с летальным исходом в грязи. Вновь исполнит долг.

У него есть цель, а значит — он не предатель. Значит, предала она. Совсем недавно, а кажется — так давно. В городе шпилей и летающих кораблей. В городе магов. Она свершила недозволенное. Она предатель? Но ее также не наказали. Он знал, чувствовал. Кошка жива и благоденствует. Значит, кто-то приказал. Кто-то, имеющий право? Или настоящий предатель?

Он узнает это рано или поздно, ведь он еще жив. Почти цел. Собран и готов. Готов восстановить свое доброе --">