Анжелика Алексеева - сказка о Перелётной Птице...

ларца, цепи крепкие и замки на место вернулись.

Взяла тогда Перелётная Птица-дева князя за руку, сомкнула очи свои — и опять с миром дивным зашепталась… Замерцали тут стены хрустальные разноцветными бликами, побежали по ним искры золотистые — и растаял терем, будто его и не было никогда.

— Ты свободен… — улыбнулась Перелётная Птица князю. — Возвращайся к себе и помни: НЕЛЬЗЯ украсть Любовь — её можно получить только в ДАР…

Сказала так — и тотчас растаяла в воздухе…

Князь скорей к себе домой вернулся, за дела свои принялся. Да только не спокойно на душе у него — не может никак тот чудной мир позабыть, и Свет сердечка, Любовью пылающий. Каждый день о нём вспоминает, а вскоре тосковать начал — захотелось ему опять волшебный мир навестить и Перелётную Птицу повидать. И до того тоска его взяла — не утерпел, обернулся духом бесплотным и в сказочный мир полетел.

Прилетит бывало, найдёт Перелётную Птицу — и наблюдает за ней тайно, незримо. Подойти близко не смеет — спугнуть боится! Ищи её потом по белу свету, а так хоть одна радость — посмотреть на неё издалека, взглядом коснуться…

Заметил он вскоре, что Птица-дева грустить начала: так, как раньше, уже не смеётся, песни грустные, унылые, и ветра в облаках не танцуют — а плачут жалобно, как дитя. Весь мир чудной вместе с птицей переменился: деревья встревожено переговариваются, ясный день всё чаще тёмной ночью оборачивается, а золотое солнышко от глаз прячется, уступая место серебристой луне. Рыбки пёстрые больше не резвились стайками, и киты не пели свои песни дивные — потемнели волны моря-океана, почернели, будто горе какое приключилось. Волнуется океан, шумит… А Птица Перелётная присядет на бережку, задумчиво вдаль глядит и молчит: ни с кем больше не разговаривает — ни на чей зов не откликается!

Вышел однажды к ней князь, сбросил с себя чары колдовские, хотел за руку её взять, чтобы поговорить немного, утешить. Как увидела его Птица Перелётная — сразу ввысь взметнулась! Бежала от него, как от огня, даже видеть его не хотела. Потому как вошёл он в сердце её, полюбила она его крепко, а признать любовь свою не желала.

Ох, и погоняла она его! В каких только мирах не пряталась, в каких только местах не укрывалась! То цветком дивным обернётся, то листом зеленым по ветру улетит, то каплей воды на морское дно упадёт… Да только всё одно: спрячется, посидит немного в тиши, а потом опять на белый свет явится — ей летать хочется!

Что и говорить — Птица вольная, Перелётная: расправит крылья, взлетит к небу синему, забудется на миг, заиграется — а князь тут как тут! Дождётся, покуда она устанет — и подойдёт тихонечко, осторожно: присядет рядышком, заговорит с ней ласково… О любви своей молчит, знает — не станет она его слов слушать! О другом с ней разговаривает: то о мирах разных расспрашивает, то о ней самой, то о себе что поведает…

Приручил-таки Перелётную Птицу князь! Перестала она от него убегать, перестала в чужих мирах скрываться — сама встречи искала, в сад к нему залетала, чтобы увидеться. Обрадовался князь несказанно, потерял осторожность, да и обронил с губ слова запретные о любви своей к Птице-деве.

Рассердилась на него Перелётная Птица, закричала, во лжи коварной обвинила: объявила его подлым лжецом, гнусным предателем, что обманом захотел завладеть ею — и навеки в своём саду заточить.

— Ты в мой мир чудный обманом явился — незваным гостем, без приглашения! Тайну мою волшебством разведал и путём чар колдовских сквозь хрустальные стены прошёл! Сердце моё и Любовь похитить хотел, чтоб я воле твоей подчинилась! А как не вышло у тебя ничего — другую хитрость придумал: речами сладкими одурманить меня решил! Не бывать этому никогда: любить тебя буду, как никого на свете не любила — а твоей всё равно не стану!

Вспорхнула к небу синему и улетела…

Вновь пришлось князю по белу свету скитаться, Перелётную Птицу свою искать. Не подпускала она его к себе, ой, не подпускала! Кем он только не оборачивался, чтоб хоть немного рядом с любимой побыть: и светом лунным, и ветром ночным, и шёпотом листвы, и звездой небесною… Обернётся какой живой душой — присядет рядом Птица-дева, поговорит… А как снимет он с себя чары колдовские — тут же сорвётся с места и поминай, как звали…

Много времени прошло, прежде чем Птица Перелётная сменила гнев на милость, да перестала от любви своей бежать. Ей ведь тоже нелегко пришлось: любила она его, (крепко --">