Юрий Юрьевич Туровников - Живые и Мертвые

ибо такие у меня уже есть, и иных не надо. Вы все собрались тут, и я ценю это. Спасибо вам, други, что вы со мной и в дни веселья, и в непростые времена. Вот и все, что я хотел сказать. Гуляйте, пейте и постарайтесь не спалить лес.

Сидящие за столом встали, подняли посуду, кто из какой пил, и в один голос крикнули:

- Королю Прохору - ура! Ура! Ура!

Огромный зеленый тролль, который в настоящей жизни был кузнецом Гаспаром, пыхтя, как паровая машина мастера, грохнул на стол тушу зажаренного порося, которого гости раздербанили за считанные секунды. Часть близких знакомых Государя уже сползла под стол, остались только самые стойкие.

Прохор опрокинул чарку, закусил зеленым луком и обратился к Рене, на плече которого мирно сопел писарь.

- Слушай, а что это вы по разные стороны стола сидите? Раньше вас водой ни разлить было, ни огнем не разогнать.

Одноглазый пират стянул повязку и почесал бороду, что успел отрастить за пару месяцев.

- Разошлись наши пути-дорожки, нет больше Броуменских музыкантов. Решили мы по миру покататься. Я, Сандро и Яков к Западным берегам двинем, с нами еще Пауль-шарманщик хочет уехать и Сашко-Кулик, ты его не знаешь. Славный малый, добряк и на лютне играть умеет. А Дрон с новыми музыкантами в обратную сторону, к Восточным рубежам собрался. Вон они на руках борются, - Рене указал на группу, что развалилась на поляне и громко спорила, кто кого одолеет. – Тот, что здоровый, в костюме циклопа - Диметриус, а который с бородкой, в сутане – Вольдемар. Еще Поль и Айрэн, это те, которые в шатунов оделись. Вот такие пироги, самодержец. А Мария с Балом и вовсе хотят в заморские страны насовсем податься.

- А здесь им не живется? – удивился Король.

- Да кто их поймет? - отмахнулся Рене, отхлебывая вина из кувшина. – Мир он же большой, хочется людей посмотреть, себя показать.

- Тоже верно, - Прохор забил трубку и закурил. – Надо и мне в гости к правителям чужестранным наведаться для знакомства. Может, там и встретимся. А Михась что?

Рене пожал плечам и окликнул Дрона.

- Эй, поэт, а куда у нас Михась делся? Ты его не видел, вот и Государь интересуется.

Дрон, одетый в костюм фрилфастского душегуба, оторвался от жаркого спора с фонарщиком Райдугой.

- Будь здесь, - но тот уже уронил голову на стол и захрапел. Музыкант обратился к Королю. – А пес его знает! Едва вы полетели воевать убийцу, коим я сегодня имею место быть, так Михась тоже собрал свои пожитки и ушел, а куда – не сказал. Может, через Северные горы решил перебраться, да там и сгинул, а может, еще что. Это же Михась, поди знай, что у него в голове. Он хотел свой театр заиметь. Возможно, когда-нибудь в каком-нибудь городе мы увидим афишу с его именем, и толпу желающих увидеть его представление. Хорошо, когда у человека есть мечта.

В голове у Прохора всплыло видение, что он узрел по ту сторону жизни, но бывший шут поспешил его прогнать, подпер подбородок ладонями и вздохнул.

- Вы только не забывайте про меня, други. Мне, да и всем жителям Броумена тоже, будет не хватать ваших песен.

Рене с Дроном переглянулись и в один голос сказали:

- Да куда ж мы денемся?!

- Нужно выпить, - Прохор стянул шутовской колпак. - Садитесь ближе.

Музыканты перебрались к Королю.

- Хорошо, что мы без баб, а то бы сейчас изнылись – слишком много пьете! – хмыкнул Дрон.

- Это точно! – Рене почесал бороду.

Друзья наполнили кружки и залпом их осушили, после чего обнялись и затянули прощальную песню.

…От женщин кругом голова,

влюбись - хлопот не оберешься,

А что любовь? Одни слова,

и толку вряд ли с них добьешься!

Как говорил папаша мой:

“Последним делом бабу слушать!”.

Пойду-ка лучше я домой -

желудок стонет, просит кушать!

--">