Марк Геннадьевич Кузьмин - Утерянные крылья

способно сровнять Сейретей с землей…

На Айзена, Караса, Гина и Тоусена упал золотой луч, который начал забирать предателей…

Они спокойно улетели отсюда в черноту…

Лишь напоследок Карас обернулся и посмотрел в глаза своему учителю… Он увидел ту боль и слезы, с которыми она смотрела на него, но сам лишь надел свою маску и отвернулся…

А после все скрылись в пустоте…

Так и закончилось все это…

В невероятной тишине… где был слышен лишь звук… падающих на землю слез…

Эпилог

Они двигались в бесконечной тишине и черноте, столь мрачной и непроглядной. Они вчетвером шли вперед к своей цели, которая была совсем рядом с ними.

Все прошло как нельзя удачнее…

Они добыли все необходимое и последнего участника своих планов…

Айзен был рад этому исходу, даже более того… Ведь потеряй он в происходящем Канамэ или Гина, он бы расстроился, ведь таких помощников найти очень тяжело. Но, если бы не удалось перетянуть на свою сторону Караса, было бы сложнее действовать дальше, а планы на этого мальчика у него были большие.

— Значит, это ваш «сын», капитан Айзен? — с нескрываемым любопытством спросил Гин. Он уже давно хотел узнать правду и вот сейчас она ему, наконец, открылась. — А я ведь замечал что-то схожее, но не мог поверить.

— Поразительно, — произнес Канамэ. — Даже я не мог предположить подобного.

— Ну, можно и так сказать, — пожал плечами Соске.

Да, забавно получается, если посмотреть с этой стороны, но вряд ли тут может быть что-то большее, чем взаимоуважение. А большего и не нужно, Соске не тот человек, которого волнуют подобные вещи.

Неожиданно Карас остановился…

Он застыл на месте и, не двигаясь, смотрел на него.

Айзен обернулся и посмотрел своему «сыну» в глаза.

Тот же молча достает свой меч и наводит его на него.

— Что ты задумал?! — потянулся к клинку Канамэ.

Но Айзен жестом дал понять, что все нормально.

Невысокий вайзард молча смотрел на него из спиральных прорезей своей маски, а затем спокойно снял ее. Взгляд его серьезный и сосредоточенный. Да, эта серьезность, уверенность и непоколебимость, совсем как у него самого в молодости.

— Я… встал на твою сторону, — произнес он. — Я даю слово быть верным тебе и не отступлю от своих слов… Но… лишь с двумя условиями…

— Условиями? — подал голос Канамэ. — Да, как ты…

Но Айзен вновь жестом велел ему молчать.

— Чего ты хочешь?

— Я все еще не понимаю твоих целей, но в них однозначно не входит смерть твоих противников… И это была одна из причин, по которым я ушел с тобой… Я хочу, чтобы ты позволил мне защищать жизни дорогих мне людей… на какой бы стороне они ни сражались.

— Это и была твоя цель? Свобода действий, чтобы хранить своих друзей на обеих сторонах конфликта? — Айзен мягко улыбнулся. — Не вижу причины отказывать. Вот только позволь внести пару исключений. Куросаки Ичиго и Ямамото Генрюсай. Опасные ситуации нужны для стимуляции развития первого, а второй просто слишком опасен.

— Принимается, — выдержав небольшую паузу, кивнул Куроки.

— Второе условие?

— Никакой лжи… Я устал от всего этого… Я хочу знать всю правду… какой бы она ни была… Пока ты честен со мной, я буду верен тебе… — Карасумару поднял голову и посмотрел в глаза Айзену, — ни больше… ни меньше…

— Ты… говоришь как пустой, — из улыбки Айзена пропала мягкость, и она стала откровенно хищной. Полусинигами-полупустой лишь зеркально отразил его ухмылку. Да, пустые уважают силу и Слово Маски, им не нужны обещания, им нужна уверенность. — Даю слово. Я не солгу тебе и отвечу на любой твой вопрос честно…

— Да будет пустота нам свидетелем…

С этими словами Карас убрал меч в ножны.

— Так куда мы идем, Айзен-сама?

— В твой старый дом. В Лас-Ночес. Думаю, тебе понравится то, как он изменился…

--">