Кицунэ Миято - Всё было совсем не так (СИ)

последние две недели после исчезновения Саске, активировал риннеган и закрыл свои «божественные» глаза.

Иногда я видел картинки других людей и не людей, даже монстров, видел Саске, глазами Евы и Еву глазами Саске. Они точно были живы.

Глаза, смотрящие сквозь миры. Но почему–то Саске не видел того, что видел я. Какая–то односторонняя связь, хотя я надеялся, что она изменится, может быть тогда, когда его глаза войдут в какую–нибудь полную силу или наступило бы время, когда из Мангёке должен бы был без вмешательства появиться риннеган. Не знаю, но я снова посмотрел на потолок, на котором повесил большой пергамент с надписью: «Мы ждём тебя, Саске! Возвращайся скорее к нам. Наруто и Итачи».

По крайней мере, я точно знал, что Саске жив и, кажется, волосы у меня действительно закручиваются колечками от того, что он иногда вытворяет.

Итачи, после того, как я обнаружил эту мировую связь риннеганов, я признался в том, что сделал и в том, что вижу. Это до глубины души его поразило и очень обрадовало.

Теперь по утрам я рассказывал ему, если видел Саске и пытался интерпретировать по молчаливому изображению, чем он занимается.

* * *

— Сегодня Саске исполняется семнадцать лет, — сказал Итачи утром, двадцать третьего июля.

— Да, этот жук увернулся от очередного празднования своего дня рождения со мной, — недовольно пробурчал я, изучая гору сладостей на столе. — Четвёртый год подряд!

— У него веская причина, — хмыкнул Итачи и вдруг засмеялся.

— Ты чего?

— Не знаю, наверное, из–за твоих рассказов или ещё почему, но мне сегодня приснился сон, как будто Саске через несколько лет вернулся в Коноху.

— М? И что там было в том сне? — заинтересовался я.

— Ну, вроде как вернулся Саске, почти не изменился, хотя по ощущениям в том сне прошло лет десять, наверное. У нас дети, жёны и мы как раз с тобой играли в шоги, когда он пришёл, — тепло улыбнулся Итачи.

— И кто твоя жена? — спросил я.

— Откуда же я знаю, это же сон, я её лица не видел. Так вот, Саске сказал, что победил богов и занял место в местном пантеоне.

— И кем он стал? Богом войны? Богом всех шиноби?

— Нет, — Итачи чуть не давился от смеха. — Богом плодородия.

— Ха! Богом плодородия! — я заржал, представляя рожу Саске, когда он в этом признавался брату.

— Ага, ты в том сне так же ржал, когда это услышал, — улыбнулся Итачи.

— Да уж… Приснится же такое… — утирая выступившие от смеха слёзы, сказал я.

* * *

— Смотри Итачи, то сухое дерево в саду, под которым ещё медитировал Саске, оно зацвело, — удивлённо глядя на сливу сказал я.

— И правда… — хмыкнул Итачи.

Мы вышли в сад, ещё толком не проснувшийся после на редкость холодной зимы. В этом году даже несколько раз выпадал снег.

— А Мито–сан хотела распорядиться чтобы дерево спилили… — выдохнул я, разглядывая кипельно–белые цветы с длинными мохнушками тычинок завораживающие красотой и контрастностью на узловатых корявых сухих ветках. Итачи не разрешил убрать сухое дерево, потому что это было «деревом Саске».

Старший Учиха нежно провёл рукой по растрескавшейся коре и улыбнулся.

— Может быть тот сон про бога плодородия был вещим…

— Мы дождёмся… — сказал я, накрыв своей рукой руку Итачи. — Он сможет, я верю.

— Я тоже верю… Ведь дом, это место, где тебя ждут…

— КОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЙ ЧАСТИ —

© Copyright: Кицунэ Миято, май–июнь, 2014.

--">