(koreandre) - Динь. История одной волчицы (СИ)

топает трое суток до соседней стаи, на своих трех лапах. Полно, Риона. Я не предлагаю волкам того, на что они не соглашаются. А значит, согласившиеся есть.

Риона словно обратилась в ледяную статую. В широко раскрытых глазах ее росло неверие. А Хельвинга продолжала, вкрадчиво и тихо:

— Тебе не казалось странным, что в прошлом году всем запретили иметь потомство, потому что в позапрошлом родилось аж десять волчат? Но только никто не умер… по крайней мере, из тех, кто вышел из нор. А ведь десять без шести не бывает. Значит, их было одиннадцать… Рассказать тебе, куда делся шестой?

— Ты лжешь, — прошептала Риона. — Ты нагло лжешь!

— Зачем мне лгать? — Хельвинга отвернулась от волчицы. — Ты ведь и сама можешь посчитать. Или думаешь, за пятьсот лет с момента рождения Мира впервые случилось чудо?

Риона молчала. Лапы ее горели так, словно каждая стояла на том месте, где пролилась кровь новорожденного волчонка.

— Я знаю, в стае распускают слухи обо мне, — с неожиданной горечью сказала Хельвинга. — Мне на это плевать. Я знаю правду о себе, и они знают. Собственно, отсюда эти слухи и берутся. Они боятся, что когда-нибудь я впаду в маразм и начну рассказывать. Потому действуют на упреждение. Мне ведь есть, что рассказать…

Риона опустила голову. В висках ее стучала кровь, а перед глазами плясали темные круги. Неужели кто-то из знакомых ей славных охотниц… воительниц стаи мог решиться на такое преступление… Но кто это мог быть?

— Неважно, кто, Риона, — ответила Хельвинга, словно прочитав ее мысли. — Я горжусь тем, что ты не стала одной из них. А теперь время назвать твою дочь. Под мою песнь. Ты знаешь закон.

И Хельвинга завыла, низко и звучно, перекрывая свист метели, отгоняя от норы злых духов, которые могли подслушать имя и навредить беспомощному пока перед их кознями волчонку.

Риона склонилась к дочери и зашептала:

— Я назову тебя в честь звонкой капели. В честь песни весны. Твой отец не услышит ее, но ты… ты услышишь обязательно. Ты услышишь столько весенних песен, сколько угодно будет Великим.

Она понизила голос и едва разборчиво шепнула в мягкое ухо волчонку какое-то короткое слово. Сама она не произнесет его до тех пор, пока волчонок не откроет глаза, и никому не скажет, даже целительнице, ибо слепого каждый может позвать за собой. Она будет хранить его в тайне, но у Звездного Древа его услышат сейчас, и мудрая Золотая Птица скажет своему едва вылупившемуся птенцу.

— Слышишь? Это назвали твою Хранимую. Это ее имя! Запомни его!

— Все, — одними губами вымолвила Риона, но Хельвинга как-то услышала ее сквозь вой метели и свой собственный вой. Высунув морду за порог норы, она кому-то коротко кивнула головой и в ту же секунду в нору неуклюже полувлетели, полуввалились две странные большие птицы. Обе они были белоснежные, с хищным изогнутым клювом и крепкими черными когтями. На головах их по обе стороны росло по паре выдающихся длинных перьев, от чего казалось, что они прижали длинные уши или обзавелись рогами. Это были Стерны — Звездные птицы, Хранители волков на суровых северных землях.

— Ну, наконец-то, — прохрипела одна, стряхивая снег с редких, поломанных перьев. На носу у нее был такой огромный нарост, что можно было усомниться в том, видит ли она что-нибудь. — Я думал, что превращусь в небольшой сугроб и оттаю только к весне. Если она вообще когда-нибудь наступит в этих краях. Дайте хоть посмотреть, ради кого я терпел эту вьюгу, побери ее Змей!

— Пожалуйста, не нужно о Змее, рядом с новорожденной, Авару, — вежливо, но твердо попросил второй Стерн, помоложе. — Подойди и посмотри. Это девочка.

Дряхлый птиц бросил на молодого многозначительный взгляд, но ничего не сказал. Неуклюже доковыляв до Рионы, он наклонился над новорожденным волчонком так низко, что едва не задел клювом и молчал так долго, что Риона уже начала беспокоиться.

— Оч-чень симпатичная девочка, оч-чень, — выдал он наконец, и поспешно вернулся к целительнице, с которой немедленно о чем-то зашептался. Риона ласково улыбнулась.

— А как ты считаешь, Акуто?.. — обратилась она к молодому Стерну. Тот посмотрел на нее очень внимательно:

— Она самый прекрасный волчонок во всей стае, Риона, я

--">