Энтони Рейнольдс - Вечный покой

позволить ей уйти, и беспощадно следовал за ней, рубя тушу твари мечом.

Из разрубленной шеи вытекали последние остатки крови, и виверна в последний раз бросилась на рыцаря. Ее пасть широко открылась, и Калар знал, что сейчас ему не хватит ни скорости, ни оставшихся сил, чтобы избежать ее челюстей. Вместо этого он шагнул вперед, прямо навстречу зияющей пасти, и ударил мечом вверх.

Клинок вонзился в нёбо твари, когда виверна сомкнула челюсти. Калар вскрикнул, когда огромные зубы прокусили его броню, словно бумагу, но не выпустил из рук меч, продолжая всаживать его все глубже, до самого мозга чудовища.

Наконец виверна издала последний рев, в ее горле пузырилась кровь, и вся тяжесть огромной головы чудовища обрушилась на Калара, повалив его на землю. Одна голова виверны весила как два бретонских боевых коня, и на одно ужасное мгновение Калар подумал, какой глупой будет его смерть – его раздавит чудовище, которое он только что убил.

Наконец он сумел освободиться и, шатаясь, поднялся на ноги. Тяжело дыша, он повернул меч острием в землю, и, опустившись на одно колено, прикоснулся лбом к перекрестию рукояти.

- Владычица милосердия, Тебе посвящаю я эту победу, - прошептал он. * И молю, чтобы Ты в мудрости своей явила мне свою милость.

Долгие минуты он стоял там в полном изнеможении. Некоторое время спустя он услышал позади звук и вскочил на ноги, повернувшись и подняв меч.

Раздался испуганный вскрик, и его слуга Клод в страхе отскочил назад. При этом горбатый крестьянин поскользнулся на залитом кровью полу пещеры и тяжело упал.

- Это я, господин! - закричал Клод.

- Глупый крестьянин, - Калар покачал головой. - Это верный способ найти свою смерть.

- Простите, господин, - сказал грязный простолюдин, опустив голову.

Калар спрятал меч в ножны на спине, и после недолгих поисков нашел на полу свой нож. Клинок светился мягким внутренним светом.

Вдруг он пошатнулся и едва не упал, когда боль всех его ран обрушилась на него. Раны нуждались в лечении; кто знает, какой ужасный яд могли нести зубы и когти виверны.

Устало Калар побрел к выходу из пещеры.

- Принеси топор, - велел он Клоду, оглянувшись через плечо. - Я заберу ее голову.

Раздались радостные крики и аплодисменты, когда Калар подошел к занесенной снегом изгороди, окружавшей горную деревню, но он в ответ даже не поднял руку. Он вымыл в горном ручье свои доспехи и кожу насколько возможно. Ледяная вода смыла большую часть крови виверны, но он все еще был покрыт грязью – результат почти пяти лет в пути. Он был небрит, его плащ изорван в лохмотья, а доспехи крайне нуждались в ремонте, но несмотря на все это он ехал с высоко поднятой головой, и его знатное происхождение было очевидно всем.

Хотя он был не чище, чем зловонная толпа местных жителей, приветствовавших его как спасителя и избавителя, он смотрел на них сверху вниз. Они были жалкими изгоями, изгнанниками и сбродом, жившими вне закона, тогда как Калар был знатным дворянином Бретонии, рыцарем, принесшим клятву Поиска.

Если у этой деревни и было имя, Калар не слышал его, да и не интересовался. Она находилась высоко в Серых Горах, разделявших Бретонию и Империю, на перевале, известном как Кривая Тропа. Калар не знал, находится эта деревня на бретонской или имперской стороне перевала, но это едва ли имело значение: обоим державам было одинаково наплевать на нее.

Жители деревни были метисами смешанного происхождения и говорили на гибриде бретонского языка и рейкшпиля. Калар был уверен, что большинство из них просто разбойники. Несомненно, они грабили торговые караваны, которые пытались избежать уплаты пошлин на перевале Удара Топора и рисковали проскользнуть Кривой Тропой. Калар не знал, кто хуже – контрабандисты, ходившие по перевалу, или разбойники, грабившие их.

Однако Владычица привела его сюда, и он поклялся самозваному бургомистру деревни, что убьет чудовище. Въезжая в ворота деревни, Калар чувствовал на себе завистливые взгляды. Хотя эти жалкие шавки несомненно были рады тому, что он победил чудовище, опустошавшее их земли, Калар был начеку, не забывая, что его могут ограбить.

Деревенские жители расступались перед ним, широко улыбаясь, радостно крича и аплодируя. Калар, скривив губы от отвращения, направил своего

--">