Збигнев Ненацкий - Я - Даго. Я - Даго Пестователь.

голубые глаза. Как же редко попадаются жеребец-альбинос! Ради обладания им Даго убил уже двоих людей. Скольких убьет еще? А может этот жеребец знал, что мог гулять на свободе в каком-нибудь из святилищ, и только изредка запрягали бы его в священную повозку, чтобы по движениям ног, тела, по фырканию ворожеи могли бы предсказывать людскую судьбу? Может и вправду не хотел он соединять свою судьбу с переполненной опасностями и сражениями жизнью Даго?

Теперь жеребец дышал громко и хрипло. Даго оттер его покрывшиеся пеной бока своей льняной рубахой. И только через долгое время, все еще спутанного, свел он его вниз, к воде, где позволил напиться. Когда они возвращались вверх по склону, жеребец мог укусить Даго в руку, но не сделал этого. Даго ответил ему улыбкой и погладил по шее. На поляне он вынул изо рта Виндоса удила и подал с руки последний кусок ячменной лепешки, сам оставаясь без ужина. Затем он отпустил Виндоса, чтобы конь мог щипать траву меж березками, Жеребец оставался спутанным и далеко зайти не мог. Впрочем, в любой момент Даго мог сделать аркан и поймать его, поскольку и это умение не было ему чуждым.

Он уселся на поляне в тени толстого бука и приглядывался к спокойно пасущимся лошадям. При этом он внимательно прислушивался к лесным звукам - такому как он опасность грозила всегда и везде. Эта старая гарь говорила, что когда-то здесь жили люди, а когда земля перестала родить, они перебрались подальше, но может и не слишком. Речные берега всегда привлекали человека, а здесь была страна враждующих с франками воинов.

Это из-за них, только перейдя брод на реке Альбис, он сразу же снял с головы шлем, на языке спалов называвшийся "шелом", украшенный четырьмя золотыми пластинками и охваченный понизу обручем с отверстиями для кольчужной сетки, защищавшей шею. Шлем он спрятал во вьюк, сделав то же самое и с позолоченным ромейским панцирем, одев вместо него простой кожаный кафтан. Во вьюках спрятал он и чепрак и конский нагрудник. Только не мог он спрятать позолоченных шпор и длинный франконский меч с рукоятью, инкрустированной серебром, медью и золотом; с ножнами - вообще-то деревянными, зато с бронзовой, мастерски изукрашенной пяткой. Этот длинный меч, отличный для верховых сражений, не очень-то спрячешь среди вьюков, к тому же - как сам он считал - с первого взгляда никто его за франка и не примет, самое большее, за состоятельного волка, тем более, что он оставил себе лишь коротенький Тирфинг в ножнах из простых, покрытых кожей липовых дощечек и округлый щит, который назывался так по-склавински, поскольку имел бронзовое острие в виде клюва. Щит выглядел скромненько, но под деревом было три слоя тонких металлических пластин, скрепленных бронзовыми гвоздями. Лишь взявший этот щит в руку по тяжести смог бы подозревать, что не существует ни копья, ни меча, способные пробить его или разрубить.

Подобно всем племенам, живущим к востоку от реки Альбис, волки ненавидели франков и их могущество. Даго франком не был и ненависти местных не искал. Вот почему, продвигаясь на восток, все время ехал он осторожно, избегая встреч с людьми. Внезапно он заметил на дороге следы всадников - трое ехало на лошадях, а один конь бежал в запасе, его след был не таким глубоким. Они были где-то в половине дня дороги впереди Даго, и ему не хотелось их догонять. Только совершенно неожиданно он наткнулся на их вечерний постой на поляне под старым дубом. Трое вооруженных мужчин сидело у костра, рядом паслись три лошади и спутанный белый жеребец, при виде которого у Даго похолодело в груди. Великолепный альбинос с чудесной белой гривой, широкой грудью, длинными стройными ногами, созданными для быстрого бега, и огромной силой. которую можно было ожидать по сильно развитым мышцам под белой шерстью.

Трое сорвались со своих мест и схватились за мечи, но Даго снял с правой руки кожаную рукавицу и поднял ладонь в знак того, что желает мира. Все уселись возле костра. Даго тоже уселся, но с другой стороны.

- Куда направляешься, господин? - вежливо спросил его воин в железном шеломе и с длинной рыжей бородой. Он говорил на языке склавинов, как волк, но акцент у него был твердый, тевтонский.

Даго сразу же узнал его, хотя в Регенсбурге видел его совершенно мельком, из окна замковой комнаты. Это был тевтонский шпион. Возможно, что король Людовик Тевтонский готовит в тайне новый военный поход, на сей раз

--">