Сергей Викторович Васильев - Обруч [СИ]

чтоб меньше поддувало, закинула мешок за спину и пошла из дому. Даже дверь не подперла, просто прикрыла. Нечего скрывать, нечего прятать. Нет у нее ничего.

Таля сощурилась, прикрыла глаза ладошкой и несколько раз чихнула — яркое солнце слепило, отражаясь от снега и бесчисленных сосулек. Нетронутый снег чуть просел, а на пробитых дорожках наросли ледяные корки. «Весна… — протянула Таля вслух, — может, и тепла дождемся». Она улыбнулась радостно, подмигнула всему, что видела, и потопала, оскальзываясь, по тропинке.

Дом наставника лучший в деревне. А как же иначе — он ведь один, и все к нему ходят. Отовсюду видать — крепкий, из громадных бревен — мужики старались на совесть — двухэтажный, крытый тесом. Конек вырезной, разными цветами крашеный. Ворота во двор расписные, тяжелые, но никогда не закрываются — наставник в любое время ждет.

На пятачке, что у входа, натоптали сильно, того и гляди ноги разъедутся — шлепнешься, не встанешь. Таля ухватилась за забор и остановилась. Как-то странно она себя чувствовала. То ли не хватало чего-то, то ли наоборот. Какая-то тяжесть заворочалась за грудиной. И совершенно неожиданно расхотелось к наставнику идти. Словно какая-то неприятность ее там ждет.

Ну как такое быть может?! Наставники — самое лучшее, что есть у людей!

Таля попробовала произнести это, да только язык не повернулся — не могла она ложь явную сказать. Но ведь до сего дня это было правдой! Что ж изменилось-то? Девушка не могла объяснить себе этого. Что ж, видно придется к наставнику идти — спрашивать.

Наставление второе. Слушайся Наставника твоего. Он есть Мир твой. Советуйся с Ним во всем. Посвящай Его в дела твои, в мысли твои. Иначе не сможет помочь тебе Он.

— С чем пришла, девонька? — встретил ее голос наставника, ласковый, как всегда.

— Уйти хочу, — не стала скрывать Таля, — не выжить, холодно.

Она расстегнула шушун и стянула платок с головы — покой наставника был протоплен на совесть.

Наставник провел рукой по лбу, откидывая капюшон и подставляя лицо свету. В первый раз Таля ясно увидела черты лица наставника и они ей совсем не понравились. Слишком правильные, слишком красивые, слишком… нечеловеческие. Да не с лица воду пить. Доброта у наставника внутри.

— Ты зачем это надела? Откуда взяла? — спросил наставник, делая паузы между словами.

Таля и сама не знала, что ответить, поэтому сказала с вызовом:

— Нельзя, что ли?

Наставник провел рукой по лицу, словно сгоняя прочь плохие мысли. Он успокоился, отклонился на спинку кресла, стал сама умиротворенность.

— Послушай одну историю, Таля. Когда-то люди жили плохо. Горести и беды не отпускали их. Неприязнь между людьми переходила в ссоры, ссоры — в драки, драки — в убийства, а там доходило и до войн, когда гибли тысячи и тысячи… Никто не мог быть спокоен за свою жизнь. Друг становился врагом, а враги не могли жить вместе на одной земле. Тогда еще не было наставников среди людей, мы жили в другом месте, — наставник поднял взгляд к потолку и замолчал.

Таля, привыкшая внимать, сидела молча, но пока что смысл рассказа уходил от нее.

— А где? — спросила она, зацепившись за последнюю фразу.

Наставник посмотрел на нее и продолжил:

— Нашлись люди, которые поняли, что если не прекратить убийства и войны, то погибнут все. Не останется никого. Ни старика, ни младенца, ни мужчины, ни женщины. И они позвали нас. Мы пришли. И сделали так, чтоб не было горя у людей.

— Как вы сделали это? — тихо, почти шепотом, спросила Таля, но наставник услышал.

— Просто. Для нас — просто. Мы возвращаем в прошлое разум того, кто совершил зло. И даже просто задумал его. День прошел, но для него этот день пропал. А другого дня не было для кого-нибудь другого. Событие не происходит. Всем хорошо. Возникшие обиды исчезают — про них не знают. Их нет. Каждый приходит к нам и рассказывает о своих желаниях, о том, что сделал, о чем подумал за день. И мы стираем день из жизни человека. Возвращаем ему прежний день, когда он еще и не думал о плохом. Только металл на голове может помешать возврату…

Таля спросила, едва наставник примолк, чтобы перевести дыхание:

— И мне стирали дни?

— Конечно. А ты как думала? Ты ничем не лучше и не хуже других.

— А почему ты мне всё это рассказываешь? — Таля сглотнула. — И что со мной было, чего я не знаю? — она говорила напряженным голосом, сдерживаясь, чтоб не закричать, не заплакать.

Наставник --">