Иван Афанасьев - Василиса Моревна (СИ)

Мокрые перчи проскальзывали над ручкой газа и машинками тормозов.

Сделав небольшую петлю по поляне, дорога повела меня прямиком на холм. Пришлось прибавить скорости, так как я боялся, что двухколёсный аппарат попросту не заберётся по крутому подъёму по мокрому грунту. Но «Сильвервинг» не подвёл. Помогли многочисленные корни деревьев, петлявшие узловатыми зигзагами поперёк колеи. От радости за своего «коня» я даже забыл о том, что промок и почти заблудился. Но реальность быстро напомнила мне о себе. На вершине холма меня поджидала огромная лужа, невидимая с подъёма. Я на всех парах влетел в неё, вода подхватила колёса, оторвала их от земли и потерявший сцепление с дорогой максискутер завалился на левый бок. Удержать его было нереально и я всё-таки разложился в самом центре лужи. Мотоботы, бывшие почти единственной сухой частью экипировки, мгновенно наполнились водой. Я быстро поднял «Хонду» и выкатил её на относительно сухое место. Он вариатора и картера шёл пар. Я попытался завести двигатель — безуспешно. Оставалось надеяться, что это лишь временная неприятность от залившего свечи топлива — бензин испарится и двигатель заработает. Но в голову всё равно уже прокрались мысли о худшем.

Если верить навигатору, это Панское находилось в десяти километрах от меня. Время было уже пятый час, осень, темнеет всё раньше и раньше. Как на зло, связи не было — ни в телефоне, ни в планшете сотовая сеть не ловилась. Да и что толку, я всё равно бы не смог объяснить, где нахожусь. Оставалось толкать мопед до деревни, периодически пытаясь его завести. Мне, конечно, было не привыкать к походным условиям, ночёвкам в лесу. Но это всё лучше делать летом, желательно с плюсодинкой, а не одному в дождь. Да и слишком стар я для всего этого. Я вспомнил, что Панское часто упоминается в туристических путеводителях и в блогах «диких» туристов. Вся эта местность была дважды прославлена в двух отечественных войнах, и в Панском до сих пор сохранилась усадьба какого-то генерала, участвовавшего в первой из них. В советское время в ней организовали детский профилакторий, а потом забросили. Теперь там наверняка по ночам развлекается местная молодёжь. Странно, что они её до сих пор не спалили. Так или иначе, там можно будет переночевать и просушить аппарат и себя.

Через открытый визор я внезапно почувствовал, как в воздухе потянуло дымком. Сладкий, едва различимый аромат жарко горящих берёзовых дров, разбавленный запахом мокрой хвои. Я остановился и огляделся — среди деревьев виднелась зелёная крыша. Я продолжил толкать так и не желающую заводиться «Хонду» и вскоре увидел большой рубленый дом посреди леса. От дороги его отделял низенький забор из тонких веток, обвивавших забитые в землю столбы. Кажется, это называлось «плетень». Дом выглядел новым и современным — оцилиндрованное бревно, металлочерепица, блестящая труба из нержавейки, из которой и струился ароматный дым. Рядом с этим почти коттеджем, чуть дальше в лесу стояла чёрная от старости избушка. Она возвышалась над землёй на четырёх толстых деревянных сваях, сделанных из высоко обрубленных пней. Внизу эти столбы заканчивались крючковатыми ветвистыми корнями, предававшими этому странному фундаменту сходство с куриными ногами. Старый сруб из толстых брёвен был слегка перекошен. Крохотные окошки и низкую дверь обрамляли широкие резные наличники с причудливыми узорами. Такие же узоры вились вдоль крыши, а на самом верху, над коньком, они заканчивались пожелтевшими лошадиными черепами, хотя, может это были коровы — я не специалист. Крыша же была покрыта похоже самой настоящей дранкой, заросшей понизу мхом и травой. Над ней высилась кирпичная труба, хотя под избушкой не было никакого фундамента для печи — пустота между сваями. От этого домика исходило странное ощущение. Не смотря на то, что она стояла на открытом месте, не в тени, складывалось впечатление, что вокруг сгустилась тьма.

Дождь ослабел, но заканчиваться не собирался. Я вздохнул, ещё пару раз попытался завести «Хонду», но безуспешно. Аккумулятор крутил стартёр уже не так охотно и риск посадить его возрастал. Я вздохнул и принялся было снова его толкать вперед к призрачной надежде найти где пережить ночь, как меня окликнули.

— Бог в помощь! — услышал я.

Я обернулся на звук. На широком крыльце дома, нового, не избушки, у избушки вообще не было крыльца — просто дверь, даже без ступенек. На широком --">